— Но как он мог умереть в нашем мире, но родиться в другом? — устало выдохнул Благ, — Кто он такой?!
— Я ему задавала похожий вопрос, но он и сам точно не знает, кто он.
Они так посмотрели на меня, что я зажала рот руками и сжалась, мечтая провалиться через кровать, через пол, куда-нибудь в подвал…
Вокруг стало темно и как-то сыро. И что-то мохнатое и мелкое шмыгануло по моей коленке. Я отчаянно заорала.
Вдруг вспыхнул свет. Гаад и Благ держали сгустки огня на ладонях. Белобрысый — обычный, а отец — слегка голубоватый и зловещий. А в целом мы были в каком-то тёмном помещении без окон, заваленном сундуками, бочками и ящиками. В подвале, видимо. Я хотела провалиться в подвал. Мда. Я провалилась в подвал. Это не дар, а наказание!!! Почему он работает так по-идиотски?! Почему он случайно работает, а когда — надо, то — нет?!
— Вы чего к обеду ищите? Подсказать, где лежит? — сверху распахнулся люк и на лестнице, в светлом проёме, возник Карст.
— Не-ет… — выдохнули мы все трое. В один голос. Растерянно.
Ибо свежая информация нас всех уже доконала.
— Там вкусные грибочки есть, с позапрошлого года. И посвежее, но неудачные, чуть менее вкусные, с прошлого года. И…
— Замолчи! Я не хочу больше ничего слышать! — первым не выдержал Гаад.
— Ну, как хочешь, — миролюбиво сказал рыжий, — А что случилось-то? Ты чего такой злой?
— Надежда притащила в наш мир неизвестно кого! — отчаянно выдохнул отец.
— Когда-то заподозреного в разжигании ссор между белыми и чёрными хранителями! — уныло припечатал Благ.
— Да мы ж давно морды друг другу бьём! — отмахнулся повар чёрного Старейшины, — Ещё со времен прежних изначальных. Чего вы боитесь-то? Забыли, что ли, как мы страшно сцепились одиннадцать дней назад? Хуже навряд ли будет. Тем более, Кария нас серьёзно потрясла перед своим уходом…
— Кстати, Кария ушла одиннадцать дней назад, — перебил его белокрылый, задумчивая почёсывая мочку правого уха, — А Надежда говорит, что ей одиннадцать лет. И что за день в нашем мире в их мире проходит год…
— Я уже не могу ничего слушать! Заткнитесь оба! — взорвался Гаад.
— Да просто… получается, Надежда родилась вскоре после ухода Карии…
— И что?
— Да просто… — Благ задумчиво перевёл взгляд со своего чернокрылого коллеги на меня. И снова на коллегу.
— Пойду, в лесу прогуляюсь. И плевать, чего случится в ближайшие час или два! — и Гаад решительно двинулся к лестнице из подвала. Карст проворно выскочил и отодвинулся от люка.
Белый Старейшина проводил его взглядом, потом опять посмотрел на меня. Уж очень задумчиво.
— А…
Нервно говорю:
— Нет, это не я! Я ничего общего с ним не имею! Я вообще просто мимо проходила! А тут… всякое-такое началось…
— От Карии тоже когда-то слышал, что она «просто мимо проходила».
— Так она просто из моего мира. У нас в стране так часто говорят.
— А откуда ты знаешь, что вы из одной страны с Карией? Вы знакомы?
Я промолчала. И он с всё возрастающим интересом смотрел на меня. Так, надо что-то делать. Срочно.
На сей раз дар неожиданно среагировал. Подчинился мне. Сразу.
Кирилл, он же Кайер и вообще непонятно кто, задумчиво шелестел страницами старинной книги. У его кресла стояли высокие стопки древних книг. На сей раз он расположился не в холле, а в просторном кабинете. За его столом, который почему-то занимали его ноги в сапогах, а не книги, было просторное окно с видом на облака и горы в щели между ними.
— Надя, я предупреждал, что не хочу с тобой разговаривать. Отвали, — попросил он устало.
— У меня серьёзный разговор, — мрачно упираю руки в бока.
— Я в курсе, что все трое Старейшин готовят атаку и даже готовы меня убить в случае неповиновения, — спокойно уточнил парень, перелистывая пару страниц.
— Они… задумали тебя убить?
— Ещё вчера вечером. Почему-то решили, будто это проще, чем разыскать Стража Небес, — незнакомец которого, как мне недавно казалось, я хорошо знаю, усмехнулся, потом зевнул, — Ты бы шла домой, Надя. А то найдёшь себе головной боли. Или вообще без головы останешься.
— У меня есть сверхъестественные способности. Это что за наезд?!
— Если тебя убьют в этом мире, то ты умрёшь и в своём, — спокойно произнёс Кайер, продолжая листать книгу.
— Ты… ты врёшь!
— Ты точно умрёшь, — он оторвался от книги и вдруг очень серьёзно взглянул на меня, — Я пробовал. И меня убили.