Открыла глаза и с ужасом застыла, увидев ещё несколько ударов и сжавшееся в комочек истерзанное тело. Неужели же… неужели же никто не захочет вмешаться?! О, если б я только могла! Но как?! От волнения мысли и чувства смешались… мне больно… ему больно… мне больно… я не могу ничего придумать, а его боль становится моей…
Вдруг между мучителем и жертвой возник мальчишка в длинном и пыльном плаще, заслонил несчастного собой… получил удар кнутом по своей спине, а потом быстро развернулся, ухватил за кнут, резко дёрнул… и мерзавец распластался по площади, лицом прямо по камням, в пыль…
— Ты… — завопил кто-то из спутников мучителя.
Взглянул на него, поймал его взор и… заткнулся. Попятился…
Нежданный заступник стоял спокойно, один, щуплый и невысокий, перед группой мускулистых и злых мужиков. Он кратко окинул их взором — и они отчего-то попятились. В какой-то миг я вдруг почувствовала жуткий холод, выползающий из его тёмных глаз… И Благ… он как будто окаменел, увидев этого мальчика. Только левая рука, державшая меня, дрожала…
— Ты, за… — вскочил поверженный разбойник.
Мальчик, точнее, юный паренёк, вдруг сграбастал его ворот, поднял плечистого и мускулистого мужика над землёй. И спокойно удерживал в худой руке. Странное зрелище.
— Уходи, — каким-то жутким голосом сказал он.
Но мужчина выхватил кинжал, метя по его шее…
Я заорала бы, не зажимай мне Благ рот… Разбойник отскочил, довольно ухмыляясь, а заступник упал, разбрызгивая кровь из разрезанной вены. Ещё больше сжался незащищённый им, выглядевший только чуточку старше…
— Гадёныши, я вам покажу, где…
И вдруг убийца потрясённо заткнулся.
Юный защитник спокойно поднялся… Мрачно дунул пыль с ладони в его сторону…
Лицо мучителя вдруг затянулось морщинами, волосы побелели, спина согнулась, словно невидимая рука в одно мгновение сняла с него его молодость и зрелость, лишила почти всех жизненных сил.
— Ты правда хочешь это договорить? — спокойно спросил парнишка, чуть наклонив голову.
Кровь уже залила половину его одежды, всё продолжала течь, но он стоял ровно, как будто ни боли не знал, ни слабости… Другие мучители попятились, сорвались на бег. Лишь постаревший вмиг замешкался, от шока, беспомощно смотрел, как подходит к нему жуткий паренёк с глубокой раной на шее, продолжающий истекать кровью.
— У тебя осталось меньше десятка лет, — всё так же спокойно сказал мальчик, в упор смотря на старика, — Проживи их толково. Если захочешь… И передай своему королю, что он мне уже порядком надоел. Ещё двое-трое избитых или убитых людей — и Тьма затянет эти земли. И будет засуха, такая сильная, которой два века уже как не видели. И будет болезнь, которая пройдёт по всей столице и ближайшим городам и деревням… — старик шарахнулся от него, упал, ударяясь о камни, но молча, без единого звука, а парень повернулся к потрясённо застывшим наблюдателям, — Боль, причиняемая другим, рождает Тьму внутри вас и вокруг вас. И разбирайтесь сами со своей Тьмой! Или научитесь дарить Свет, озаряя жизни других радостью. Выживете ли вы, когда по этому городу расползётся болезнь, зависит только от вас.
— Ты… кто ты? — тихо спросил избитый подросток.
— Какая разница как меня зовут? — усмехнулся парнишка, — Куда важнее, что остаётся после меня, когда я ухожу…
— Ты… тот самый… из хранителей? Этого… как его… Равновесия?
Но странный незнакомец только промолчал, усмехаясь… юный… с не по-детски серьёзными глазами… и что-то есть в нём, что-то такое… особенно, в его глазах… и шраме на его лице… в шраме над левой бровью, слабо скрытом прядками тёмных вьющихся волос…
— О, если бы я мог быть таким же сильным, как ты! — горестно воскликнул избитый.
— А зачем тебе сила? — спокойно спросил его защитник.
А старик и прохожие, чуть придя в себя, побежали прочь.
— Сила… — подросток даже растерялся от такого вопроса, — Конечно, чтобы защищаться.
— И только? — нахмурился незнакомец.
— Ну, силу можно использовать, чтобы защищаться или чтобы нападать. Но я не хочу мучить других. Я хочу только жить спокойно, — губы избитого задрожали, — Хотя бы недолго жить спокойно.
— Силу можно использовать, чтобы защищать других, — грустно сказал заступник.
Подросток растерянно моргнул.
— И правда, — сказал он, — Можно ещё и защищать других…
— Вот видишь. Есть три пути у того, кто имеет силу. А у тебя есть желание кого-нибудь защищать?