Благ устало прикрыл глаза.
Интересно, отец убийц найдёт? Отец обязательно будет их искать, непременно обратится за помощью к королю. Вздёрнут их или нет? Будут пытать? Жаль, он сам этого уже не увидит… Сто пятый враг! Тот непонятный парень сказал, что их подослал его сто пятый враг… но почему? За что тот так его ненавидит, что бросил во время одного из главных праздников подыхать? Какая издёвка! Хорошая идея, чтобы кого-нибудь замучить… во время чужого праздника… когда чьи-то весёлые голоса доносятся издалека… но почему именно его?! Почему его?! Он не единственный в этой стране, кто думал только о себе! Да и в мире… таких ещё много найдётся… почему именно он подыхает на грязной мостовой во время праздника? Почему?..
Что-то горячее упало ему на лицо. Аристократ устало открыл глаза.
Девочка, худенькая, бледная, в одежде, казалось, сшитой из лоскутов, склонилась над ним.
— Бедный, — сказала она, всхлипывая, — Как же сильно они тебя избили!
— Ты…
Благ хотел было оттолкнуть её, но у него не было сил. Девочка же придвинулась к нему, стала осторожно и ласково гладить по его щеке, аккуратно по уцелевшему месту — не избитому, не изрезанному.
— Это больно, я понимаю, — голос нищенки дрожал, — Но ты потерпи, потерпи немного, пожалуйста. Боль пройдёт. Не сразу, но пройдёт. Ты однажды перестанешь чувствовать её. И раны затянутся… хотя от некоторых могут остаться шрамы… но главное, жить, верно? Ты молодой… такой молодой… у тебя больше сил, чтобы справиться… ты выживешь, не волнуйся! Однажды и ты будешь танцевать на празднике! Возможно, и не вспомнишь про этот страшный день!
Она почему-то говорила и говорила, успокаивая его, нежно гладила по неповреждённому месту… руки девочки были тёплые… и, хотя, возможно, и грязны, как и её одежда и лицо, но почему-то не хотелось отталкивать их… столько тепла никогда не было даже в ласках его матери… даже гладя его в детстве перед сном, она обычно мысленно витала далеко, в каких-то хлопотах или мыслях о новом модном наряде, о новых украшениях, увидев которые лучшие модницы столицы ахнут от зависти…
Девочка гладила его… боль не утихла, но… но он почему-то застыл в её мягких руках…
— Я бы положила твою голову мне на колени — тебе так будет легче дышать, — прошептала она, заботливо отодвигая с его лба слипшуюся прядь, — Но я боюсь, что тебе от этого будет слишком больно. Ты потерпишь или… не надо?
— Зачем ты тут? — спросил аристократ хрипло, — Я тебе никто.
— Ну, почему? — её голос был очень растерянным, — Ты тоже человек. И тебе больно. Разве человек может спокойно пройти мимо страдающего человека?
«Может! Я же проходил…» — едва не вырвалось у него, но почему-то Благ промолчал.
Время утекало… тот странный парень сказал, что времени осталось немного… сказал, что его сто пятый враг… откуда он узнал, что сто пятый?.. Кто тот парень? Он… не человек?.. Может, он из этих… хранителей Равновесия? О них много говорят… у них есть силы творить необычные вещи… но о них почти никто ничего не знает… их редко можно встретить… Сто пятый враг… отец отомстит за него… отец…
Благ судорожно сжал худенькую руку. Девочка поморщилась, но смолчала.
— Позови моего отца… он живёт в поместье за столицей… если ты позовёшь его…
Слёзы потекли из её глаз.
— Тогда отец убьёт меня! Он не велел мне выходить из города! Велел просить милостыню… если я сегодня не принесу хотя бы пяти медяков, он снова меня побьёт…
— Он… часто тебя бьёт?
— Почти каждый день, — она нахмурила тонкие светлые брови, — Даже когда я деньги приношу… даже когда он трезвый, он меня бьёт…
— Жестокий… — выдохнул парень и закашлялся кровью.
Девочка осторожно повернула его, чтобы было удобно откашляться, осторожно погладила по спине. Благ застонал.