Глава 0. Пролог (часть 3)
„Дорогой, племяш! Это третье письмо. Надеюсь, ты когда-нибудь прочитаешь все это. Я до сих пор не отправил предыдущие, а пишу уже третье. Ну, что поделать, условия оставляют желать лучшего. Я не отпускаю надежд, что когда-нибудь отправлю их. Возможно, должно что-то произойти, что станет триггером к последующим действиям. Увы, у меня нет даже связей. Наверно это глупая мечта, но я надеюсь, я смогу отправить.
Вот решил отобразить, в качестве письма, свои запись, за весь день, из личного дневника, надеюсь, этот день пройдет хорошо. Почему-то сегодня, я проснулся раньше и вот решил, нужно расписать весь день. Я обычно не разжевываю свои мысли, как это буду делать сегодня, исключительно для тебя. Хочу в этом письме тебе поведать то, как мы выживаем, благо есть лес недалеко от города. Сегодня в планах пойти поохотиться.
Обычно в дневнике я фиксирую время, как начало записи. Так что не удивляйся смене тона повествования. Назидания ради, я решил сделать этот небольшой текст.
3 августа, 2103 год.
Запись в дневнике.
06:31 — Сегодня ровно два с половиной года, как я веду этот дневник. В современных реалиях это важно. Порой встречаешь столько людей, столько имен, что лучше все записывать. Сегодня очередной клятый день моего выживания.
За два с половиной года, мир сильно изменился. Мне пришлось научиться выживать. Нам всем пришлось этому научиться. Слава Богу, я нашел это место. Зимовки холодные, но здесь можно выжить.
06:43 — Сегодня я проснулся от какого-то кошмара на сорок или пятьдесят минут раньше будильника. Сейчас в планах пойти в лес. Еда закончилась, нужно что-то добыть из съестного. Уверен я, мои ловушки кого-то поймали. Как всегда, приготовлю мясо в лесу, в городе запрещено разводить костры. А в лес они не заходят.
07:02 — Хотел, уже было выйти на охоту, как за стенами, со стороны улицы, услышал шум солдатских кирзовых сапог. Это может быть патруль из коллаборационистов. Сижу тихо, как мышь. Жду, когда они уйдут. Мне не стоит с ними пересекаться.
07:24 — Выжидаю. Что-то долго они шпыняются. Рядом булочная. Вероятней всего трясут хозяина. Ну, и пускай. Хлеб нынче дорогой. А этот клятый пекарь даже плесневелый хлеб не отдает беднякам.
07:52 — Они до сих пор где-то на улице. Я прячусь в соседней комнате, которая примыкает к основному дому. С наружной стороны часть дома завалена руинами соседнего дома. Благодаря трещине в стене, которую заслонили старым креслом, о моем положении никто не знает. Дело в том, что на кресле лежит огромный булыжник. Единственный проход, двигаться ползком под креслом. Не понимаю как, но я смог найти это место. Тут даже соседи не в курсе о моем существовании.
08:47 — эти коллаборационисты так и не ушли. Я слышал, как подъехал грузовик. Они кого-то всерьез ищут. А чего гадать. Они ищут победителей. Они ищут таких, как я. Но я не хочу имплантаты.
09:07 — В соседней комнате проживают три человека, которые меня не знают. Я слышу их взволнованное шушуканье. Сейчас эти люди бедно живут. В свое время, впервые годы подписания „Пакт о ненападении“, местные банды разграбили очень много семей. Без насилия и убийств, это не обошлось. Темное было время, но и мародерствовали они не долго.
Конечно, справедливость восторжествовала, и практически все были найдены и преданы суду. После чего и была введена смертная казнь через повешение. Какой в этом был прок? Люди так и не смогли вернуть себе утраченное. Все, выявленное у них краденое добро, ушло на нужды нового диктаторского режима.
Вершителей правосудия, которые выносили решение суда о смертной казни, особенно интересовало золото. К этому металлу было особое внимание, чем к драгоценным камням. И по сей день золото под особым вниманием!
А исполнение смертного приговора обязывало всех граждан смотреть на всю процессию казни. Это было шоком впервые годы, а потом все привыкли. Повсеместные, так были одобрены, массовые смертные казни. Они проходили всюду на нашей планете. И не факт, что там карали только преступников. В угоду собственных интересов, местные князьки-авторитеты, которые приняли на себя роль изымателей, истребляли своих конкурентов. Впервые годы не было никакого контроля для вновь ставших коллаборационистов. Один хаос сменял другой, пока мы учились выживать.