Игра началась.
Сердце ёкнуло. Разум смутился. А инстинкт приказал не подавать даже вида. Всё как всегда. Ты ничего не заметил. Держи себя в руках. Не дай чёртику из табакерки внести сумятицу в твою душу. Не подходи к столику. Если они будут не уверены, что ты это увидел, у тебя будет время подумать, прежде чем сделанный кем-то ход найдёт своё отражение в жизни.
Он подошёл к креслу и взял забытое на нём вчера вечером предписание.
Курандо стоял у дверей.
- Ну как, нашёл?
Мориц кивнул, отметив про себя, до чего же пристальным бывает у его советчика, помощника и надзирателя взгляд серых, похожих на плачущее осеннее небо, глаз.
- Можешь это отослать с адъютантом, и пусть передаст, что на этот раз это требование окончательное. Пусть поймут, что к чему.
Он отдал Курандо бумагу и покинул библиотеку. Старый чёрт на пару секунд задержался в дверях, и Генерал понял, что от его глаз тоже не укрылась перемена на шахматном поле.
Можно вычеркнуть его из списка подозреваемых - если бы это он поставил фигурку, то ему не потребовалось бы время, чтобы приглядеться к шахматной композиции, он и так знал бы, что изменения произведены.
Хотя с другой стороны он мог просто желать убедиться, что всё в порядке и никто не привёл расстановку к первоначальному состоянию.
Кто-то, чёрт его побери, пытался ему что-то этим сказать. Кто-то таскал этот столик в библиотеку, из библиотеки в спальню и из спальни обратно. Кто-то неизвестный расставил фигуры и поправлял композицию регулярно, стоило только Морицу её смешать. Избавиться от столика не получалось. Генерал один раз в бешенстве выбросил его в окно, а в другой раз поломал, но на следующее утро он снова был целый и невредимый и красовался на своём обычном месте в библиотеке.
Кто-то... Мориц относил это всё на счёт Владык. Они обожают подобные игры. Это их стиль общения.
В душе скреблась тревога. Её острые когти оставляли глубокие борозды и не давали забыть ни пришедшую в движение, после трёх с лишнем столетий, игру, ни сновидений, неистово терзавших этой ночью растревоженный разум.
Мориц не верил в подобные совпадения. Он доверял вещим снам и считал, что если они не ниспосланы нам свыше, то являются своеобразным предупреждением от подсознания, и игнорировать их глупо, если не сказать безрассудно. Правдивы они или нет - не столь важно. Важно то, что, думая о них, ты анализируешь реальность и смотришь на неё с иной точки зрения, отличной от общепринятой. И иногда это помогает. Ибо не всё в этом мире соответствует логике. Некоторые звенья цепи жизни выбиваются из общего ряда и не могут быть объяснены рационально.
Кроме того, сновидения - вотчина Владык. Мориц понял это давно. Они не являются к своим подопечным во плоти, зато общаются с ними с помощью снов.
Мориц иногда даже сомневался: а существуют ли Владыки? Не являются ли они плодом разгорячённого воображения? Но реальность жестоко его лечила от крамольных мыслей, наставляя на путь истинный.
Триста лет в нетленном гробу, поддерживающем в его теле искру жизни, что это, как не доказательство их присутствия?
Мориц верил в сны и в Владык.
Надо что-то делать. Беспокойство ядовитой змеёй свернулось в груди и время от времени тихо шипело, роняя с зубов капли яда, воспаляющего воображение и порождающего в нем незаживающие гнойные язвы.
Грохот выстрелов болезненно отдался в мозгу. Шеренга стрелков неторопливо принялась за перезарядку ружей. Через минуту тишины громыхнул новый залп, и вновь застучали об стволы шомпола, утрамбовывая заряды и подготавливая оружие к следующему выстрелу.
Мориц знал, что к этому рано или поздно они подойдут: золотой ручеёк обмелеет и придётся на всём экономить.
Сегодня завершающий день двухнедельного испытания двадцати кремневых ружей, предоставленных для этой цели двумя конкурирующими оружейными мастерскими. Чьи ружья окажутся лучше, тот и получит заказ на 600 штук.
Ружья были не плохи. На дистанции в 50 ярдов пущенная из них тяжёлая свинцовая пуля пробивала 9 кирас и оставляла солидные вмятины ещё в четырёх. Скорострельность составляла приблизительно один выстрел в минуту - это было почти вдвое быстрее стрельбы из мушкета, что достигалось за счёт отсутствия операций с фитилём, который при перезарядке следовало держать подальше от пороха.
После 14-ти дней, по 12-ть часов непрерывной пальбы, количество выстрелов из каждого ружья перевалило за 10 тысяч. В принципе победитель уже определился. Стволы ружей, изготовленных северянами, оказались прочнее: за две недели испытаний разорвало только один, против 4-х у конкурентов, зато ружейные замки оказались надёжнее изготовлены на востоке - они давали вдвое меньше осечек.
В общем, решение уж принято: стволы будут заказаны на севере, замки - на востоке, остальные детали и сборку будет производить тот, кто заломит меньшую цену.
Всю армию следовало вооружить подобным оружием, но его производство ещё плохо налажено и оно слишком дорого стоит. Здесь задействована довольно простая на вид арифметика: либо 4 тысячи мушкетов, либо одна тысяча солдат вооружённых новыми ружьями; и никакая повышенная скорострельность не компенсирует залп в четыре тыщи стволов, если и те и другие сойдутся на поле боя.
Экономия. Чёртова экономия. Даже средства Владык небезграничны.
Новый залп гулко отдался в мозгу, смешав стройные мысли и внезапно обнажив тлеющее беспокойство.
Эмоции Морица подобны пожару на торфяных болотах. Дым, дым, один только дым, и ничего кроме дыма; но где-то в глубине, под тонким слоем горячего земляного покрова, бушуют огромные температуры, способные в одно мгновение испепелить всё живое. Его лучше не трогать. Не дай бог, прорвётся...