— Девушка, — шагнул я к ней. — Позвольте, пожалуйста, сделать один звонок по вашей карте.
Она оглядела меня с глубоким непониманием того, почему я не могу купить карту всего за тридцать пять рублей. Ей было проще протянуть мне свою, чем напрягаться и думать об этом.
— Спасибо. — Я улыбнулся и поспешил к таксофону.
Набрав Гришин мобильник, я услышал голос электрической женщины, который сообщил мне, что телефон абонента выключен или находится вне зоны досягаемости. Со вздохом я вынул карту и вернул хозяйке. Оставалось только спуститься еще глубже в метро, но девушка неожиданно меня окликнула.
— Извините, — она посмотрела мне прямо в глаза. — Можно задать вам вопрос?
— Пожалуйста. — Я пожал плечами.
— Почему вы попросили у меня карту?
То ли непонимание моих действий всерьез поставило ее в тупик, то ли, что показалось мне более вероятным, она решила как-то меня использовать. Можно было, конечно, отмахнуться и идти куда шел, но она меня выручила, и не хотелось ее обижать. Хотя была и еще одна причина, по которой я ей ответил. Более веская, если честно. Нет, не то чтобы я намеревался с ней флиртовать, этого и в мыслях не было — ну, не в моем вкусе девушка. Хотя какой к черту вкус после многомесячного одиночества? Короче, я помимо воли ей ответил:
— У меня нет денег, а надо было сделать важный звонок.
— Даже пятидесяти рублей нет?
Я не смог уловить, какой огонек блеснул в ее глазах, но это была какая-то яркая эмоция.
— Даже пятидесяти.
— А хотите заработать?
У меня екнуло сердце. Вообще-то на такие предложения лучше сразу отвечать отказом. Не то что у меня был горький опыт, но, исходя из банального здравого смысла, следовало, что это какая-то разводка. Просто потому, что для удачи слишком ярко. Она редко так вот, открыто, идет к тебе в руки. Куда чаще под удачу маскируются махинации нечестных людей.
С другой стороны, терять мне было нечего, что с меня можно взять? Развести на десять рублей? Вряд ли кто-то станет тратить время на это, да к тому же, именно в случае со мной, могут возникнуть проблемы. Просто в силу специфики моей бывшей профессии.
— Хочу, — ответил я.
— Тогда давайте поднимемся, сядем в кафе, и я вам объясню, в чем суть дела.
— А здесь нельзя? — Идея с кафе мне очень не понравилась.
— Ну… Как-то странно здесь говорить о делах.
«Разводка, — уверенно подумал я. — Наверное, у нее в том кафе есть возможность поставить клиента на счет. Тут уж не будет разницы, есть у меня с собой деньги или нет. С ментами все равно будут проблемы, а мне они сейчас не нужны».
— Нет, — покачал я головой. — Извините, но ни в какое кафе я не пойду. И на такси никуда не поеду. Своих денег у меня нет, а в долг у вас я ничего брать не буду. Простите мне такую невежливость?
— Прощу, — усмехнулась незнакомка. — Если честно, то я сама круто попала и мне нужен помощник, чтобы сохранить лицо.
— И вы мне за это заплатите?
— Нет, конечно. У меня у самой голяк. Но я пашу на фирму, которая лепит рекламу.
— И что?
Ее сленг начал меня напрягать. На мой взгляд, у девушки язык должен быть поблагозвучнее.
— Им нужна модель.
Я чуть не расхохотался.
— Кто, извините?
— Модель для фотографии. Нужно сделать рекламу одеколона в журнал.
Больше всего меня поразило, с каким честным видом милая девушка лепит подобную чушь. Ну ладно, пусть твоя профессия разводить лохов, но нельзя ведь держать людей совсем за дебилов! Хотя, если такие приемы прижились, значит, на то есть причины. Огромное число людей играют во всевозможные лотереи, надеются на удачу с игровым автоматом, участвуют в различных газетных конкурсах, на полном серьезе надеясь получить больше, чем вложили, хотя рассчитывать на это может только полный дебил. Системы разные разрабатывают…
— Нет, спасибо, — я развел руками в извиняющем жесте. — Поищите кого-нибудь другого, ладно?
— Черт! — психанула незнакомка, зло засовывая карту в карман. — Что за день у меня сегодня?
Не обращая на меня больше внимания, она снова подошла к таксофону и, прижав трубку к уху, нервно застучала по кнопкам. Это меня остановило. Ее нервность как-то не вязалась с моей теорией. Или девочка очень хорошая актриса, что в общем-то не редкость среди разводчиков, или у нее действительно неприятности. Если вероятность второго хотя бы процентов пять, то я козлом буду, если не помогу. Она-то ведь мне карту дала, когда мне было надо.
Наконец незнакомка дозвонилась, но радость, мелькнувшая на ее лице, была недолгой. Поговорив меньше полминуты, он снова чертыхнулась себе под нос и повесила трубку.
Оставаясь в сомнениях, я прикинул возможные последствия, вздохнул и шагнул к ней.
— Я решил вам помочь, — сказал я, глядя ей в глаза.
— Вот как? — в глазах ее снова разгорелся огонек.
— Да. Идемте в кафе или куда там.
Она секунду не сводила с меня взгляда, словно пытаясь понять, почему я передумал. Затем кивнула.
— Ладно, в кафе. И не грузитесь вы так! Ничего ужасного я вам не предложу.
Мы поднялись наверх и устроились в простеньком кафе, расположенном между «Ростиксом» и пивнушкой. В общем, заведение для людей, не обремененных лишними средствами.
— Меня зовут Катя, — сообщила девушка, усаживаясь за круглый столик из зеленого пластика.
Я повесил плащ на стоящую рядом вешалку, стесняясь потертых серых брюк и оттянутого черного свитера. Однако оставаться в мокром плаще мне показалось в высшей степени неудобным.
— А меня Александр, — назвал я свое настоящее имя. — Можно, конечно, Саша. И давайте на «ты», ладно? Не такой я старый.
Катя глянула на меня чуть искоса, словно оценивая, не начал ли я ее клеить. Именно этот взгляд окончательно меня успокоил. Разводчице было бы без разницы, точнее, мой сексуальный интерес она бы использовала в собственных целях. А эту напрягло. Возможно, ей действительно нужна была только моя помощь.
— Ну, фишка тут вот в чем, — не очень уверенно начала она. — Я недавно устроилась в рекламную фирму. Ну, там ролики всякие лепим, делаем фотосессии для журналов, озвучку для телерекламы… У меня только кончился испытательный срок, в этом месяце мне должны дать первую зарплату. Но сегодня получился крупный облом. Мне надо было договориться с Аликом, одним артистом, о проведении фотосессии, а у него аппендицит. Словно специально. Еле дозвонилась, все занято, занято, а потом его сожитель говорит, что у Алика аппендицит.
Про аппендицит она сказала таким голоском, каким пародисты копируют геев. Я усмехнулся. Мне не приходилось лично сталкиваться с представителями сексменьшинств, но мысль о том, как именно они предаются любовным утехам, вызывала во мне невольное отвращение.
— В общем, Алика увезли на «скорой», — со вздохом продолжила Катя.
— И что в этом страшного? Твоей-то вины нет, так чего беспокоиться?
Подошла официантка. Катя заказала себе чай и пирожное, а мне просто чай. Хотя от пирожного за чужой счет, пусть и за счет дамы, я бы сейчас не отказался. Какое к чертям рыцарство на пустой желудок? Гречка не в счет, она из меня скоро сыпаться начнет. В чистом, не переваренном виде.
— Да я грузанулась, то никакого аппендицита у Алика нет, — вздохнула Катя. — Этот форс-мажор может быть чистым палевом.
— Чем? — Дешифратор сленга в моей голове начал давать сбои.
— Ну, проверкой для меня. Понимаешь, наш босс, Веничка-Ирокез, постоянно втирает о необходимости проявления инициативы в разумных пределах.
— Он, случайно, не служил офицером? — спросил я с усмешкой, вспоминая речи нашего майора.
— Как ты догадался? — она усмехнулась, поднимая чашку к губам. — Да, он вроде был штабником. Кто-то гнал, что даже в Чечне.
— У меня есть опыт общения с армейскими офицерами, — сказал я.