Морда чудовищного рыцаря в самом деле была так плотно прикрыта двумя заслонками, выдвигаемыми сбоку, что не видно было даже глаз. Только из убеждения, что голова чудовища находилась там же, где и у большинства животных, следовал вывод, что верхний полусферический доспех можно считать шлемом с забралом.
Неожиданно чудовище взревело. Коротко, внятно, жестко. Хотя оно не особенно старалось, эхо его голоса разнеслось вокруг, как удар камнепада.
— Похоже, он спрашивает нас о чем-то? — отозвался старшина.
— На паспорта хочет взглянуть, — ответил Ростик и тронул коня. Тот заупрямился, но Рост заставлял его подчиняться всей волей наездника.
До чудовища было метров двести. Как этот явно не сильфидного строения зверь сумел так близко подобраться к ним, не сотрясая почву, практически бесшумно — оставалось загадкой и вызывало изумление. Ростик держал жеребца очень твердо, потому что тот все норовил откатиться вбок. И все-таки расстояние между ними сокращалось. Сто пятьдесят метров, сто двадцать, сто, семьдесят… Все, хватит, решил Рост, приехали.
Он поднял забрало, чтобы голос его звучал как можно более громко, и заорал, словно его резали:
— Люди!
При этом он, согласно известному уже ритуалу, стукнул себя по стальной кирасе кулаком в латной перчатке. Эхо от звона тоже прокатилось по соседним склонам, хотя, конечно, оно не шло ни в какое сравнение с ревом чудовища.
Зверь теперь не ревел, он словно бы урчал, разговаривая сам с собой. В его голосе Рост не мог различить никакого подобия тому слову, которое он только что выкрикнул. Но это ничего не значило.
Наконец чудовище в деревянных доспехах пришло к решению. Медленно, чтобы не вызвать нежелательную реакцию, он поднял кулак и хлопнул по щиткам сбоку.
— Двар! — прогремело над холмами. Четко и ясно, словно клеймо на клинке.
Ростик посидел, ожидая, что теперь будет. Потом нащупал левую связку. Он надеялся, что его движение, скрытое лошадиной головой, останется незаметным.
Двар, или как его там, поднял свою оглоблю, уместил в специальном пазу доспехов на животе, навел на камень, находящийся от них в сотне метров, и выстрелил. Молния серовато-зеленого цвета, довольно ровная, как лазерный шнур, и в то же время какая-то ребристая, на некоторых отрезках чуть более яркая, а иногда тусклая, почти невидимая, ударила в камень величиной с Ростикова жеребца. Раздался не очень сильный хлопок, камень треснул, осколки полетели в разные стороны.
Теперь Ростик знал, что делать. Он освободил левую связку из петли и осторожно поставил ее на выступ камня сбоку, но так, чтобы Двару она оставалась незаметной. После этого, стараясь не спускать глаз с чудовища в доспехах, он стал откатываться к своим.
Он прошел пятьдесят метров, семьдесят… Двар взревел, он требовал. И ясно было, чего он хотел. Еще чуть-чуть, подумал Ростик, стиснув зубы, еще десяток метров, а не то впечатления не произведет…
Двар опять взревел. На этот раз его оглоблеподобное ружьецо дернулось вверх. Словно оно действовало по собственной воле, и только благодаря недюжинной реакции двар сумел поймать его на полпути. Все, больше ждать не нужно.
Ростик остановился, успокоил жеребца как мог, поднял автомат. Проверил прицельную планку, чтобы не промахнуться… Тут не должно быть промаха. Приложил приклад, жаль, не удается убаюкать автомат в руках, как в колыбели, панцирь мешает и перчатки эти… Нужно было хоть правую снять — не догадался. Поймал на мушку светло-желтый брусочек динамита…
Выстрел почти слился со взрывом. И взрыв этот был весьма впечатляющ. Осколки камня взвились метров на десять, почти скрыв чудовище в облаке дыма и пыли. Когда пыль осела и двар снова стал виден, его ружье уже покоилось сзади, в специальном гнезде, сделанном в доспехах.
Он стоял и смотрел на людей, на Ростика, на остальных. Он даже не раздумывал, он уже все придумал, он просто смотрел. Потом повернулся и пошел вниз, в сторону ближайших овражков…
На миг мелькнул хвост, и Ростик ахнул — ящер, огромный, разумный, умеющий управляться с лазерным ружьем ящер. Да еще к тому же в доспехах! И какие же у них могли быть шансы против него?
Но теперь об этом следовало думать лишь теоретически. Двар ушел.
Откуда-то сбоку послышалось цоканье копыт. Ростик повернул голову, это были, конечно, старшина с Пестелем.
— Молодец, — сказал Квадратный. — Если бы не твоя хитрость…
— Да, что и говорить — дипломат! — с удовольствием высказался Пестель и захохотал.
Старшина устало и напряженно, но все-таки вторил ему. И лишь тогда Ростик понял, что не может разжать челюсти, чтобы посмеяться с ними заодно… Но это было неважно. Они были живы, а значит, у него был шанс посмеяться в будущем.