Люди потянулись к выходу, только Рост сидел за столом, около него, правда, оказалась Баяпошка. Она посмотрела, как за последним из ушедших закрылась дверь, и почти повелительным жестом погладила Ростика по голове. Наклонилась, поцеловала в макушку. Зачем она это сделала, было непонятно, но оказалось, именно эта немудреная ласка была Ростику и нужна. Он вздохнул, посмотрел жене в глаза.
— Плохой из меня начальник.
Внезапно у разбитого окна что-то дрогнуло в воздухе, и изумленному взору Роста с его аймихошей предстало точеное лицо того самого Бастена, которого Рост просил найти и прислать к нему для доклада.
— Ты все время был здесь? — спросил он на Едином. Баяпошка сделала два шага назад, ее кулачки сжались. Но аглор не обратил на нее ни малейшего внимания, даже как-то демонстративно это у него вышло. — И что ты понял?
— Мы учимся говорить по-русски, — произнес Бастен и попробовал улыбнуться, хотя это у него вышло как-то не по-людски. — Понял я немного, но кое-что... — Аглор сделал сложный жест рукой в воздухе, рукав его плаща невидимости на миг откинулся, и Рост увидел руку, она была прекрасней слепка руки Паганини, только темных мозолей на ней было много.
— Я хотел спросить тебя...
— Это я как раз осознал, — произнес аглор на очень медленном и старательном русском. Затем продолжил, уже на Едином: — Я думал, ты наведешь в городе военный порядок и дисциплину, а ты делаешь, кажется, все наоборот.
— Город не может и не должен жить, как военный лагерь, — сказал Рост. — Тут живут гражданские, и пусть живут по своим, гражданским законам, иначе...
Что было «иначе», он не договорил, потому что аглор его перебил:
— Вам виднее, город принадлежит людям, и природу такого... интересного сообщества приходится при нимать во внимание. Собственно, я по другому поводу.
— Слушаю тебя.
— Как ты знаешь, Сурда'нит-во ждет малыша. Но при рождении первенца необходим муж, чтобы из этого... существа вышел сильный воин. Поэтому Зуливар будет неотлучно находиться при ней. Пока они здесь, но я думаю... В общем, у нас возникла идея перевести их в город трехногих, жизнь там вполне цивилизованная.
Так вот почему Вершигора сделал свое странное заявление, что невидимки отправились к триффидам. Бастен между тем подошел ближе, сел с другой стороны Ростикова стола на стул.
— Зеленокожие, кстати, к людям неплохо относятся, как и вы к ним.
— Ты же не оценивать наши отношения с трехногими пришел? — не выдержав, спросил Ростик.
— Верно, — аглор почти по-человечески набрал по больше воздуха в легкие, чтобы перейти к делу, о котором хотел Ростика просить. — Но после размышлений мы решили, что наилучшее место для этой пары Храм, как ты его называешь, отдаленное хозяйство, которое принадлежит тебе.
— Там же никого из ваших не было, откуда ты знаешь?.. — начал было Ростик и запнулся. — Или уже были?
— У нас имелось немало времени, пока ты начинал командовать городом, и мы немного осмотрелись в округе, — аглор снова попробовал улыбнуться. Две улыбки за один разговор, значит, он изрядно смущен, если такое вообще возможно.
— В Храме полно народу, а места мало... — снова договорить Ростик не успел.
— Несложно договориться с зелеными трехногами, чтобы они сделали пристройку к Храму.
Еще бы, подумал Ростик, триффиды все сделают, только бы аглоры не поселились в Чужом. Но вслух сказал совсем другое:
— Конечно, мне будет очень приятно, если Сурда и Зули поселятся там. Да и остальным, проживающим там, станет спокойнее под такой защитой. Только попытайтесь не разрушить добрые отношения с дварами, рыболюдьми и прочими.
— Да, там отличное место, — не к месту отозвался аглор и опустил голову. Затем очень искренне доба вил: — Жаль, уже занято.
— Нам всем хватит места, — вдруг решительно и веско проговорила Баяпошка и улыбнулась: — Тем более если сделать пристройку
— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил Ростик.
— Что-то мне подсказывает, ты там не скоро появишься, — чуть печально, но твердо проговорила его жена.
И извечным женским жестом погладила свой, уже изрядно вздувшийся животик. До родов ей оставалось месяца два, не больше.
Часть V
ГЛАВНЫЙ ПРОТИВНИК
Глава 25
На разведку в города пауков на этот раз Ростика подбил лететь Пестель. Он-то, пока возвращал гравилет, успокоился и отдохнул, был свеж и полон энтузиазма. Он только смотался по своим таинственным делам на север, в Одессу, но тут же вернулся. Впрочем, Ростик на всякий случай, когда ставил в известность обо всем в Боловске Дондика, сделал приписку, что Пестель нужен ему для дела, на случай если бывший капитан безопасности на очкастого гения тоже рассчитывает. Ответ оттуда пришел через день по гелиографу, и был он какой-то вялый, слишком официальный. Из него Рост так и не понял, что думают о восстании волосатых во втором центре человеческой цивилизации Полдневья, хотя над текстом размышлял стрательно.
Вести с алюминиевого завода тоже не очень бойко поступали, из чего можно было сделать вывод, что положение в целом там не очень сложное, было бы что-то серьезное, Смага давно запросил бы помощи. Вот Рост и согласился на этот полет. Почти разведку. С тем только отличием от разведки, что летели они не столько даже посмотреть, как там действует их «замазка», сколько волокли вторую партию бомб, изготовленных в Чужом городе. Поэтому и двинули на двух крейсерах, в которые сумели загрузить почти все бомбы и прочие необходимые вещи. Но даже такие выносливые машины, как черные треугольники, оказались перегружены.
В первом летели Ева и Ада, причем Ева, все еще слабая после ранения, согласилась на второго пилота, стрелком у них посадили Ладу. В той машине, что «оседлал» Рост, как теперь почему-то принято было говорить про пушкаря в башенке, за рычаги засели Ким и Пестель. Еще по паре пилотов, необходимых для крейсеров, взяли как раз из тех ребят, которые так некстати «увели» машины из Водного мира вопреки приказу Ростика. Их, конечно, поругали, но так как все, в общем-то, обошлось, наказывать их было не за что. Прозрачных на этот раз решили не брать, хотя Ихи-вара, как показалось Ростику, осталась недовольна. Она совсем по-человечески ворчала, что всякое же может случиться, вдруг вынужденную посадку в болоте придется совершить, тут бы она и пригодилась, но Рост, кажется, впервые взял с аглоркой начальственный тон, и, к его удивлению, прозрачная бойчиха подчинилась.
Хватит и того, что с нами пойдут лучшие пилоты, решил про себя Ростик. А городу будет спокойнее, если там ниндзя Полдневья останутся. И хотя их никто не видел, потому что стягивали капюшон они пока только при Ростике, но уже сама мысль об их присутствии была надежней самых суровых приказов и постановлений, крепче стен, возведенных на манер Чужого города.
Крейсеры тащились над болотом, и Рост недоумевал, как это в прошлый раз, усталые чуть не до потери пульса, люди проделали этот же путь менее чем за сутки. На этот раз летели неторопливо, с двумя посадками, одну сделали в самом центре болот, вторую уже перед горной грядой, ограничивающей пустынную територию пауков от Водного мира.
Поэтому поутру третьего дня поднялись в воздух отдохнувшие и даже слегка веселые. Должно быть, еще и потому, что радиосвязь между двумя машинами установилась идеальная. Так редко бывало, но, если бывало, это вселяло надежду, давало ощущение полноты человеческих возможностей под этим серым небом, над бескрайними просторами.
Потому и разговор как-то сам собой пошел вполне толковый, хотя и необязательный. Начала его Ева, которая почему-то кипела любопытством.
— Пестель, — послышался в динамиках ее чуть хрипловатый, искаженный не очень качественным динамиком голос, — ты, когда за новыми бомбами летал, сказывают, в Одессу заворачивал.
— Было дело... Там все нормально. — Пестель работал на рычагах старательно, вникая в технику Кима, что требовало от него немалой концентрации.
— Рост, тогда ты объясни девушке, что творится на Севере.
— Пока ничего серьезного, как я понимаю.