В болота зашли недалеко, километров на сто, и только-только расположились на ночевку на сухом и очень чистеньком пригорке, только соорудили ужин и выставили пару волосатиков для наблюдения за тем, что в округе происходит, как вдруг где-то на горизонте полыхнула красная искра. Ким, посовещавшись с Евой, пальнул пару ракет в воздух, обозначая себя. Ростику он пояснил так:
— Ясно же, что свои. У других рас тут такого нет и быть не может.
— Положим, — отозвалась Ева, — волосатые могли где-нибудь ракеты стырить, когда мы еще союзниками были.
— Слишком уж по бакумурским меркам сложная ловушка, если это ловушка, — высказался Пестель, и предложил слетать на разведку.
Но тут уж воспротивился Рост. Он почему-то приобрел уверенность, что непонятный антиграв, подающий сигналы, и сам тут скоро появится.
И естественно, оказался прав, следующая вспышка красного огня была уже ближе, всего-то километрах в двухстах. И, как теперь стало понятно, это была даже не ракета, а что-то вроде мощного фальшфейера, установленного на машине, способной передвигаться со скоростью антигравов.
Ким, однако, пальнул не сразу, а примерно через час, из расчета, что люди, которые их ищут, находятся уже километрах в ста, не дальше. Ростик тем временем мирно дремал, совершенно не волнуясь. Почему он не волновался — объяснить было трудно. Еву, которая сидела с остальными пилотами перед костерком, это спокойствие даже задевало.
— Если нас ищут, может быть, в городе новое восстание, а он, — пояснила она тоном, далеким от восхищения, — дрыхнет.
— Он в прежние годы перед боем тоже всегда спал, — вздохнул Пестель, все-таки не осуждая Ростика, а скорее завидуя.
— Выпендривается, — буркнула в четверть голоса Ада.
Если бы у Роста не было обучения по методике аймихо, если бы он не прожил все эти годы в Храме, разговаривая едва слышно с бакумурским семейством Винторука, он ничего бы не расслышал. На это мнение отозвался Ким:
— Ему и выпендриваться не нужно, у него так психика устроена.
— Раньше он... поживее был, — сказал Ева.
— Тебе виднее, — поддела подругу Ада, намекая на бывшую когда-то между Евой и Ростом любовь. Обе в голос хохотнули.
Казарменные шуточки в женском варианте, решил Рост и проснулся окончательно. Потому что гравилет вдруг пальнул уже совсем близко, и на этот раз ракетой. Ким тоже обозначился, и уже через полчаса, не больше, в воздухе зашелестели гравитационные котлы очень большой и мощной машины.
Это оказался Бабурин, который явился ни много ни мало — на очень зализанной и облегченной лодочке. Свое появление он объяснил так:
— Меня Перегуда послал, сказал, чтобы непременно отыскал и всемерно способствовал оперативной связи, если потребуется.
— Они даже стрелять в нас уже не могут, — пояснила Ева. — Так что мы, в общем-то, домой направляемся.
— Но мы-то этого не знали. — Похоже, в запале Бабурин решил себя не щадить.
— Ладно тебе, — миролюбиво предложил Рост. — Ты лучше скажи, как ты нас нашел?
— Чего же тут искать? Вышел к их гряде на западе и пошел вдоль гор, дураку понятно, что для ночевки вы будете в Водный мир возвращаться.
— Зря только гравилет гонял, — буркнул Ким.
Но Рост думал иначе. Он еще раз обмозговал свою идею, потом начал распоряжаться.
— Может, и не зря... Сделаем вот что. Завтра перегрузим на этот бочонок побольше топлива, посадим на него... Кима с Адой, возьмем самого умелого загребного и пойдем на юг. Остальных распределите так, чтобы они дружно дошли до Боловска. — Он посмотрел на Бабурина. — Крейсеры свою роль сыграли. Старшим предлагаю назначить Еву.
— Зачем на юг? — деловито спросил Ким.
— Пока не знаю, — признался Ростик. — Хочется посмотреть, куда же эти пауки так бойко от берега гребут.
— Охо-хо, — завздыхала Ева, — а меня уже за человека не считают... Адку ему подавай... Нет уж, с вами пойду я, — она почти зло блеснула глазищами на Ростика, — ранение не скажется, обещаю.
— Пока стрелки и волосатые не спят, — поднялась Ада, молча уступая подруге первенство в решении ситуации, — распоряжусь, чтобы топливо перегрузили. Как понимаю, вместо Евы за «старшего» стану я? Тогда Лада останется со мной, Пестель поможет Бабурину, остальные пилоты останутся на своих местах... Загребного, толкового и сильного... Ладно, найду такого, только, Гринев, тебе придется ему помогать, ребята уже вымотались за прошедшие дни, очень дальний полет им трудно будет выдержать, сердце не справляется... Даже у волосатых.
— Жаль, что в эту лодку пятый человек не поместится, Пестелевы глаза и мнение в этой разведке — тоже не последнее дело, — высказался Ростик. — И как раз на пару с загребным его можно было бы поставить...
— Вероятно, ты хотел сделать мне комплимент? — отозвался Пестель, но глаза его смеялись, это было видно в свете костерка. — Или просто привык волынить во время полетов?
На этом дискуссия окончилась. Ким и Ева с Адой отправились готовить гравилеты к завтрашней работе, выяснять, сколько у них имеется топлива, переставлять людей, перегружать продукты и воду.
А поутру три гравилета разошлись в разные стороны, два крейсера потащились на север, домой, а небольшая лодочка без пушечной башни двинулась строго на юг, потому что именно там должна была находиться основная часть паучьей лодочной армады.
Полосу песка, где обитали пауки, перескочили быстро и просто. Таких пилотов, какие сейчас находились на рычагах почти спортивного антиграва, было поискать. Лодка неслась так, что только ветер свистел за тоненькой, чуть не бумажной обшивкой. Рост сидел на куче всяческого добра, разглядывая спину очень невысокого, но на удивление широкоплечего незнакомого волосатика, работающего на котле. Что бы там ни говорила Ада, он казался таким выносливым, что рядом с ним Ростику делать было нечего.
В боковом окошке море открылось неожиданно. И свет, возникший из-за отражения солнца в воде, запрыгал по потолку антиграва, словно они не летели, а плыли по воде. Ребята работали молча, Ким бурчал только необходимые команды, Ева чуть ли не дремала, тем не менее, делая свою работу автоматически, бакумур почти без акцента отзывался привычными — «пнял» и «уп», которое заменяло ему «есть».
Только дважды за весь этот перелет и поговорили. Сначала Ким попробовал стряхнуть с себя накопившуюся усталость:
— Рост, а помнишь, как мы видели корабль с воздушными змеями вместо парусов?
— Тогда это было открытием, — отозвался Ростик. — Сейчас открытия делать сложнее.
— Так и должно быть, — зевнула Ева. — Было бы хуже, если бы мы ничего не узнали о Полдневье.
Тогда и выяснилось, что Ким спрашивал не просто так.
— Не темни, Председатель всея Руси, поделись, что чувствуешь впереди?
Ростик молчал, молчал... когда понял, что дольше тянуть уже невозможно, буркнул:
— Там что-то есть.
И это разом прекратило дискуссию. А второй раз Ева, давно разучившись стесняться команды и сбегав в корму, чтобы облегчиться в распахнутый люк, вернулась к Киму с нерадостным известием:
— Топливо эта лодка жрет, что прозрачный червяк. Очень далеко в море зайти не удастся, по моим расчетам, километров на семьсот, не больше. Иначе до Боловска не дотянем.
— Я и сам замечал, — высказался на это Ким, — что облегченные машины не очень понятно с топливом расправляются. То летишь, и остается столько, словно они одним воздухом питаются, а иной раз... — Он задумался. — Может, и правда, согласно Росту, пространство тут какое-то ненормальное, с провалами?
Рост напрягся, уж очень ему не хотелось обсуждать эту проблему, но дальше полетели совсем в молчании.
На лодки пауков, которых теперь насчитывалось более десяти тысяч, включая какие-то тихоходные плоты, похожие на надувные понтоны, только слепленные из материала, напоминающего кованое дерево, наткнулись уже после полудня. Собственно, потому и наткнулись, что паучиное переселение разошлось по морю широченным фронтом, на сотню километров.
Не раздумывая, Ким повернул вдоль передовых пауков, выдерживая курс на восток-юго-восток. Потом сходил проверить, что у них с топливом, и доложил Росту: