— Ты, кажется, ведешь пораженческие разговоры?
Вдруг Антон так неприлично заржал, что даже Достальский, похоже, смутился. Все-таки Ким не мог не использовать момент:
— Верно, командир. Он спит и видит, как бы ему перебежать к насекомым. Я бы выяснил, нет ли в его сидоре пачки долларов, полученных за предательство.
— У него тяга к их красоткам, — вмешался Антон.
— Я тоже за ним наблюдаю... Мне кажется, ему обещали полпроцента от захваченного тут металла, — поддержал приятелей Ростик. — По здешним масштабам это настоящее состояние!
Отсмеявшись, стали спокойнее. Пестель опять заговорил:
— А дело серьезнее, чем кажется. Неправильная стратегия приведет нас...
Вдруг слева раздался хлопок, потом в небе с шипением загорелась осветительная ракета. И тут же кто-то завопил простуженным голосом:
— Тревога! Они атакуют!
Глава 6
В неровном свете ракеты Ростик в самом деле увидел, как по полю двигались огромные, словно колхозные амбары, существа. Тени делали их еще больше. Шагали они не очень быстро, но так внушительно, словно ничто на свете не могло их остановить.
Достальский оглядел окопы в обе стороны и помчался назад, выкрикивая команды на ходу. Пестель со вздохом поставил котелки в небольшую нишу позади себя, взялся за автомат.
— Огонь одиночными, по команде! — надрывался командир отделения метрах в пятидесяти от них. Ростик достал отцовский бинокль, который захватил из дома. Это был мощный, дальнозоркий прибор, поэтому смотреть через него с рук было очень трудно — все дрожало. Чтобы что-то разглядеть, требовалось изрядно сосредоточиться. Ростик все время ломал себе голову: как морякам в волнение или даже в шторм удавалось хоть что-то высматривать через эти окуляры?
Ракета погасла прежде, чем он успел что-то понять, но тотчас взлетела следующая, а потом еще одна.
— Кто-то нервничает, — буднично, почти заунывно произнес Пестель.
— А ты? — спросил Антон.
Он деловито щелкал скобой автомата, словно радовался, что его придется сейчас опробовать. Пестель не ответил. Ростик поставил локти на край, окопа, сразу все стало понятнее.
Это были огромные черепахи на высоких ногах, с бронированными головами и длинным, свисающим почти до земли хвостом. По бокам каждой из них шли богомолы-погонщики. Они укрывались за ногами чудовищ, перебегая следом за каждым движением. От головы черепах в их маленькие лапки тянулись какие-то веревки. Без сомнения, это была узда. Потом что-то мелькнуло...
— Ну, что там? — спросил Антон. Он нащелкался и теперь ждал своей очереди посмотреть в бинокль, дыша Ростику в ухо.
— Что-то... непонятное.
В самом деле, сбоку от черепах мелькали какие-то прозрачные силуэты, и было их очень много. Наконец, когда догорела четвертая, кажется, ракета, Ростику удалось поймать в поле зрения такое вот существо... Это были богомолы, с теми же выставленными вперед мощными руками-саблями, с крохотными головками на длинных, хрупких шеях. Но они были прозрачны и почти не оставляли теней. Ростик отдал бинокль Антону.
— Мы такого еще не видели, — сказал Ростик.
Когда бинокль завершил круг и все поняли ситуацию, Пестель чуть заволновался. Он вдруг предложил:
— Может, лейтенанту доложим?
Антон решительно ответил:
— Ему сейчас не до нас.
В самом деле, метрах в двухстах, сразу у домов, на взгорок вдруг выкатил «ЗИЛ» с зенитной скорострелкой, укрепленной в кузове. Лейтенант сидел за наводчика.
— Нужно огнеметом, — проговорил Пестель, — иначе они не остановятся.
— А так ли прочны их черепушки? — азартно спросил Антон, он ждал, и не напрасно.
Крупнокалиберный пулемет ударил с грохотом, от которого Ростик даже поежился. Уж очень необычным после хлопков автоматов и карабинов показался этот звук.
— Взвод, слушай мою команду! — снова заорал сержант. — Огонь!
Выстрелы защелкали со всех сторон. Ростик снова поднял бинокль и стал следить, как поднимающая тучу пыли очередь крупнокалиберника настигла одну из черепах и стала обрабатывать ее панцирь. Черепаха раскрыла рот, вероятно, заверещала от боли, но ее было не слышно. Потом она повернулась боком, втянула голову и присела, чуть не раздавив своих погонщиков, но те, не выпуская поводьев, вовремя отбежали.
Остальные черепахи шагали дальше. Ростик пересчитал их. Пять черепах и неизвестное количество богомолов нового вида.
Внезапно в круг его зрения попал один из этих прозрачных. Он крался по земному еще чернозему, но вдруг оказался на более светлом песке. И тут же его силуэт, какое-то время сохраняющий почти графическую четкость, расплылся, голова и лапы стали светлеть, а спустя десять секунд он снова стал почти невидимым даже в свете ракеты.
— Они мимикрируют, — проговорил Ростик.
— Кто? — спросил Антон. И вдруг рассвирепел: — Слушай, ты будешь стрелять?
Но Ростик ему даже не ответил. За спиной атакующих существ он увидел совершенно новых насекомых, похожих даже не на богомолов, а на кузнечиков, около метра длиной. Эти кузнецы, не обращая внимания на стрельбу, рылись в песке, а когда падал кто-то из сраженных, они подхватывали его и уносили с поля боя. Добыча металла из раненных стала куда организованнее.
— Опять что-то новое, — произнес Ростик. — Кузнецы с очень большими и яркими глазами.
— Дай посмотреть, — попросил Пестель.
— А воевать кто будет? — проворчал на этот раз даже Ким.
Чтобы его успокоить, Ростик взял автомат и выпулил целый рожок, целясь в слабые тени, остающиеся от мимикрирующих солдат. Когда он взялся за следующий магазин, слева раздались крики и прогремел взрыв гранаты.
Ростик пробежал по окопу в соседнюю ячейку, откуда был лучше виден тот угол, и только тогда понял, что прозрачные, на которых тут не обратили внимания, подошли очень близко. До них осталось метров тридцать, если не меньше. Они бы даже ворвались в окопы, если бы... Если бы не наткнулись на колючую проволоку. Тут они попытались ее сматывать, прямо под убийственным огнем, теряя своих пачками... Ростик вернулся, стало ясно, что главное направление атаки все-таки определяют черепахи. Тем временем, заставляя приседать то одну из них, то другую, Достальский остановил их. Ту, что шагала в центре, даже удалось завалить из бронебойного ружья. Она ворочалась огромной грудой метрах в трехстах перед окопами...
Вдруг бой угас. Из пяти черепах три просто повернулись и убежали, в прямом смысле поджимая хвосты. Ту, которую ранили, богомолы очень хладнокровно прикончили, потом опутали веревками и стали утаскивать, как обычно, в свой тыл. Последней черепахе в последний момент удалось перебить задние ноги. Она ползла на передних, воя писклявым голоском.
К утру совсем успокоилось, кое-кто даже улучил время поспать. Зато едва с той стороны, которую теперь решено было считать востоком, хотя на Земле восток был совсем иной, приползло пятно света, в часть прикатил Борщагов. Он был на своей черной «Волге». Она поурчала холеным мотором у командирской землянки, а потом ее от греха закатили в какой-то сарай.
Борщагов выслушал Достальского, приказал построить батальон и вытянулся перед строем, чтобы проорать благодарность за службу. В этот момент его круглая, лоснящаяся физиономия излучала такой свет, что становилось ясно — он видит себя если не Суворовым, то уж Жуковым точно.
Рядом с ним в капитанской полевой форме, очень спокойно, даже, пожалуй, со скукой, осматривался по сторонам Дондик. Ростику это не понравилось, но что означало, он еще не знал.
С начальством прибыл и Эдик, этот просто цвел. Когда строй наконец распустили, он заметил ребят, подошел к ним и, с интересом осмотрев, вдруг сказал:
— Знаете, я решил, что все нужно зафиксировать.
— Что все? — не понял Антон.
— Все это, — журналист обвел рукой поле, с которого кузнечики уже убрали большую часть трупов погибших ночью. — И вас тоже. — Он помолчал, чтобы все прониклись, а потом выпалил: — Я начал писать книгу.
— Книга — это хорошо, — отметил Пестель. — Если она честная, конечно.