Потому что сама не знала, что мне делать.
– И… когда, по текущим прогнозам, должно стать совсем плохо?
Айроуз поджала губы, явно не желая делиться засекреченной информацией, но я посмотрела на нее так, чтобы она поняла: без этого разговор закончится прямо сейчас.
– Наш информатор, – нехотя сказала она, – ясно дал понять, что Седьмая ведет активную подготовку к атакам на анклавы Северной Америки. В следующем году их уже ничто сдерживать не будет.
Черт. Черт. Дыши, Сионна.
Значит, у нас все-таки есть информатор на Седьмой. А отец еще так наивно глазами захлопал на мое предложение завести там шпиона… Просто великолепно. Я сменила положение, упершись спиной в стенку над изголовьем.
– Как насчет варианта, когда Четвертая игнорирует все глупые военные притязания Седьмой и закрывает глаза на ее великие походы против ящериц? – спросила я, складывая руки на груди.
– Не рассматривается, – покачала головой Айроуз. – Твой отец дружил с Ридусом в детстве. Связь между ними слишком крепкая, чтобы можно было разорвать ее без последствий.
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я.
Айроуз прикрыла глаза на мгновение.
– Либо мы поддержим Седьмую в ее глупых военных притязаниях, либо она направит свои орудия против нас. Твой отец, в случае чего, готов ответить агрессией на агрессию, но и Ридус, при всем своем безумии, не дурак. Поэтому он и хочет видеть на Седьмой тебя.
Внутри меня все похолодело.
– А если откажусь? – Я не узнавала собственный голос.
– Это не просьба, Сионна. Ридус Лэр выдвинул нам ультиматум.
Несколько секунд эти слова просто висели в воздухе.
– Айроуз.
– Что, Сионна?
– Мне страшно.
Айроуз обняла меня. Я… привычная к ее постоянным взбучкам, строгости и железному тону, я не ожидала, что она окажется такой хрупкой. Я подумала о том, что примерно так меня могла бы обнимать моя мама. Возможно, чуть нежнее, чем тетка, посвятившая свою жизнь корпусу.
…Возможно, мама гладила бы меня по волосам.
Но мамы у меня не было. Только Айроуз, моя жизнь, построенная и налаженная с таким трудом, и то, что начало медленно пожирать ее у меня на глазах.
И только тогда, только вспомнив об этом, я обняла Айроуз в ответ.
Было что-то удивительное в том, чтобы держать этот альбом в руках сейчас. К моему огорчению, бледно-зеленая картонная обложка немного выцвела, а страницы пошли волнами; все-таки наши регуляторы влажностей и температур были разработаны для того, чтобы обеспечивать хорошее самочувствие людям, а не книгам. И не бумажным фотоальбомам.
С фотографий на меня смотрели улыбающиеся люди. Большинство из них жили задолго до того, как Земля была отнята. И незнание того, какие ужасы придется пережить человечеству через какие-то десятки лет, отпечаталось в их улыбках – широких, теплых, искренних.
Сейчас такие улыбки в нехватке.
Вручая мне этот фотоальбом с первыми двумя фотографиями счастливых незнакомцев, Касс сказал, что нам не помешало бы научиться улыбаться так же. У меня тогда было плохое настроение, и я ответила, что это глупо – учиться чему-либо у мертвецов, которые оказались неспособными пережить Пришествие. Касс вступился за них, я по инерции продолжила распаляться… И то, что начиналось как празднование круглой даты – календарные полгода вместе, – вылилось в нашу первую ссору.
Я бездумно пролистала страницы, не заглядывая в лица этих людей. И без того я знала их очень хорошо, хотя в последний раз открывала альбом еще в прошлой жизни. Из памяти даже не выветрились прозвища, которые давал изображенным на фото Касс. Это был первый и единственный альбом, который мы собрали вместе.
Давно мои сны не были настолько реальными.
После ухода Айроуз мне понадобилось время, чтобы собраться с мыслями и немного отойти от всего груза новой информации. То, что отец Сириуса хотел сделать меня частью своего безумного мероприятия, вызывало тоску, однако ситуация все еще не казалась мне безнадежной. Переводить меня должны были официально – значит, всего лишь нужно было придумать причину, по которой официальный перевод невозможен. Наверное, сперва следовало поговорить с отцом. Конечно же, он понимал, что идти на поводу у Седьмой – плохая идея. Конечно же, мы найдем выход.
Я отложила альбом и поднесла к глазам тонкую металлическую пластинку – перфокарту второй степени, вытащенную у Айроуз в то время как она меня обнимала. Возможно, мне нужны были эти объятия, но еще сильнее мне нужен был доступ к архивам службы безопасности. Айроуз меня возненавидит, решила я, задумчиво повертев перфокарту в пальцах. Не то чтобы это имело большое значение. После появления в моей жизни Лиама я больше не была уверена, что когда-либо снова смогу ей доверять.