Вот в таких условиях Натан получил деньги на ракету и разрешение на запуск – не только и не столько от самой Британии. Стараниями Кэхилла остров оказался буквально под микроскопом спецслужб, неудивительно, что на предстоящих выборах лейбористам грозило самое серьезное за последние десятилетия поражение, если что-то пойдет не так.
Но время отсчитывало последние дни до старта, а мы продвигались к предпоследней цели маршрута: гостинице «Хилтон», что как раз напротив Вестминстера. Впрочем, в мои планы вселяться туда не входило, Натан сразу предупредил всех, что забирает товарища Тратника к себе домой и если надо, будет докладывать о моем состоянии кому и когда угодно. Думаю, троим службистам, что втерлись под видом спецов из нашего НИИ, это было только на руку – больше разведает. Да, они правы, разведаю, волей-неволей. Пленки все равно им проявлять и печатать, я утаить ничего не смогу. Но сейчас, глядя на ликующего, пятнеющего от переживаний Натана, думать о мелком и низком не хотелось. Да и потом, что там нароет КГБ? – только то, что им самим хорошо известно. Старая ракета, самодельный спутник. Пусть балуются.
– Нам выходить, всем до завтра, – Кэхилл поднялся и потащил меня за собой. Сердечно попрощавшись с Мерсером, я едва успел в закрывающиеся двери и поспешил к эскалатору, стараясь не отстать от гостеприимного хозяина.
Дом Натана находился на северо-западе, неподалеку от стадиона «Уэмбли» – казалось бы, место то еще, но нет, вполне приличное, если не сказать, чопорное. Маленькие домики в пару-тройку этажей, заросшие старыми деревами, буквально прижимались друг к другу, протяни руку и коснешься. Один из таких, белоснежный с красной крышей и занимала чета Кэхиллов.
Норма меня встречала на крыльце, вышла, едва завидев такси – Натан не выдержал и взял кэбби, чтоб доехать и спокойно поговорить в оставшиеся минуты пути. Я слушал отстраненно, оглядываясь по сторонам, и размышляя над тем, насколько же здесь ничего не меняется. Казалось, ни время, ни войны, ни смена эпох – ничего не могло повредить раз и навсегда установившийся порядок вещей. И вот это не изменяемое ничем постоянство удивительным образом успокаивало и одновременно, вселяло надежду на то, что все получится. Именно здесь мой друг черпал заряд сил и непоколебимую уверенность в исполнении мечтаний.
Я поприветствовал супругу, вошел в дом. Немного непривычно, что не надо снимать обувь, но уж тут так заведено. Мышью прошмыгнула Джен, служанка, – да и это тоже освященный веками обычай, от которого почти невозможно отделить британца, – взяла у меня пальто, убрала в шкаф под лестницей. А сверху уже спускались дети.
– Жаль, Вера не приехала. У нее все в порядке? – спросила Норма. Я кивнул.
– Не смогла выбраться.
Сам сожалел, что ни жена, ни дочь не составили компанию. Вера, ну да она бы остановилась в гостинице, хотя дом у Кэхиллов просторный. Но характерами она с Нормой не сошлась, еще в прошлый раз дулась на нее, постоянно пеняя той излишнюю щепетильность и прагматизм, который считала крохоборством. После прошлой нашей поездки в Лондон, долго говорила, насколько Норма невыносима, и как только такой интересный человек на ней вообще женился. Неудивительно, что и мой визит не приняла. А свое предстоящее отсутствие объяснила просто – конец августа, надо готовить садик к заселению, сейчас все набегут места занимать – а куда я денусь, я ж заведующая. Дочь напомнила, что у нее пересдача аж двух предметов, не может вырваться из Новосибирска никак.
– Жаль, очень жаль. Она у вас такая милая. Тихон, вы проходите, не стойте, у меня все готово. У Джен, конечно, тут она хозяйка.
Вот этого я не понимал и не принимал, но никогда не спорил. Просто тряхнул руку Тайлеру, спешно прибывшему из кампуса, пожал Порше – у нынешней молодежи приняты рукопожатия и обращения по фамилии. Вот и сейчас она с некоторой долей ехидства обратилась ко мне по-русски, высыпав свой небольшой словарный запас. И тут же поинтересовалась, как у нас сейчас жизнь – для нее Горький, видимо, представлял собой ворота в сибирскую глухомань.
– Да как всегда. Метро расширяется, новый мост через Волгу открыли, а еще этой весной медведь заходил. Не к нам, мы почти в центре, по окраинам пошатался и назад ушел.
– Не понравилось?
– Наверное.
– Жаль. Уходят ваши обычаи. Кому теперь на балалайке играть?