Крушение оказалось еще хуже, чем он ожидал. Казалось, будто две стены обрушились в невообразимо огромном гроте, они столкнулись с грохотом, эхо которого разнеслось над морем. Дэн потерял сознание. Но не сразу, а довольно медленно; он успел почувствовать, что оказался немного в стороне от ужасного скрежета и гула; потом шум проник в его голову — и наступила темнота.
Глава 3
Кто-то — или что-то — тянул Блэкмора за руку и быстро шептал ему, повторяя одни и те же слова снова и снова:
— Ты не сильно ранен — просто оглушен. Открой глаза, парень. Посмотри на меня. С тобой все будет в порядке.
Голова его гудела; это звук появился, когда на него опустилась темнота; из-за непрестанного шума было трудно выполнить то, чего хотел человек. Если это человек, «кто-то» — а не просто предмет, «что-то». Неодушевленный предмет не может тянуть за руку и говорить низким, звучным голосом.
Лицо, которое он увидел, открыв глаза, было так близко к нему, что Дэн смог сосредоточиться на нем только после того, как снова закрыл глаза и вновь открыл их более медленно, мигая.
Это было лицо не темнобородого Нептуна. Нет, лицо казалось намного старше, его покрывали морщины, глаза были глубоко посажены, а лоб одновременно выглядел широким и необычайно высоким. Мужчина недавно побрился, и морщины резко вырисовывались на коже; Дэн почти тотчас узнал его — быстрее, чем осознал это. Он лишь мельком видел мужчину до катастрофы…
Нет, нет, он ошибался. Это было знакомое лицо, он видел его давным-давно. Но теперь оно выглядело как-то по-другому. На фотографиях губы были не так плотно сжаты, глаза были менее живыми, менее эмоциональными, в них отсутствовало напряжение, которое люди, считающие себя независимыми, стараются выразить во время публичных выступлений и интервью.
Теперь Филипп Фаран кивал тепло и успокоительно, как будто хотел, чтобы Блэкмор знал: теперь, когда он открыл глаза, ему понадобится некоторое время, чтобы решить, как он себя чувствует.
Блэкмор чувствовал себя очень хорошо. Не было смысла это скрывать: определенно, человека, который не мог радоваться, едва избежав смерти, нельзя назвать нормальным.
— Полагаю, ты знаешь, кто я, — сказал Фаран, смущенно пожав плечами. — Когда люди узнают сумасшедшего, обычно это замечаешь. Их изумление — нет, тревога — в десять раз больше, чем в том случае, если бы они просто встретились со старым другом, опирающимся на трость, хотя они всегда думали, что он всего лишь повзрослел.
Сколько лет? Блэкмор обнаружил, что спрашивает себя об этом. Сколько точно прошло с тех пор, как Фаран исчез?
— Восемь лет могут изменить человека сильнее, чем ты думаешь, — сказал Фаран, как будто прочитав мысли Блэкмора.
— Только если это не определенный образ, — услышал Блэкмор свой ответ. — Хотя в одном ты прав. Я начал считать тебя другом, когда под стол пешком ходил. Мне просто дважды не удалось встретиться с тобой, и я всегда завидовал людям, которые оказались удачливее.
— Боюсь, — ответил Фаран, — что враждебность, а не дружба, стала для большинства из них гораздо важнее. Но все равно спасибо.
Блэкмор чуть-чуть приподнялся и осмотрелся, чтобы убедиться, что он не находился внутри груды обломков. Нет, он был в другом месте. Он лежал, вытянувшись, на песке, чувствуя спиной твердую опору — возможно, валун. Прямо за Фараном, который стоял рядом с ним на коленях, находились молодой мужчина с темной бородой, которого Дэн ошибочно принял за Нептуна, вооруженного трезубцем, и девушка, которая (сейчас Блэкмор это видел) была слишком молода и стройна, чтобы оказаться даже Венерой Боттичелли, не говоря уже о Венере Рубенса. Они оба носили купальные костюмы, плотно облегающие тело — не удивительно, что с воздуха они казались полностью обнаженными.
Девушке не могло быть больше восемнадцати, и мужчина выглядел немногим старше, возможно, ему исполнилось двадцать. Тем не менее, его борода была длинной и раздвоенной и вместе с высокой фигурой и трезубцем придавала ему вид бога, несмотря на молодость его лица и на то, что Нептун принимал участие в строительстве Трои и был представлен в классической мифологии сидящим в колеснице, запряженной дельфинами; он должен быть почти таким же древним, как и его брат Юпитер. Юпитер и Нептун — Зевс и Посейдон греков. Греческие и римские сказки о богах не старели! Казалось невероятным, что такие мысли могли прийти к нему в голову в такой момент. У девушки были глаза цвета морской волны, и ее красота не вызывала сомнений. Это должно означать, что его так сильно встряхнуло во время крушения, что крупица бреда все еще искажала его мышление; Дэн не хотел, чтобы такое случилось.