— Не слишком ли много власти для секретаря?
— Слишком! Если на то пошло, эта хитрозадая тварь вообще метит на мое место, а то и выше.
— Но пока что выше ты. И еще ты старый соратник фюрера, в отличие от него. Так в чем же дело?
— Фюрер дорожит им. Он делает много технической работы, а Адольф считает это незаменимой помощью.
— Да неужели? А наш дорогой фюрер знает, какова цена этой помощи?
— Этого даже я не знаю. Борман очень ловко все проворачивает.
— Зато это знаю я…
Гесс бросил заинтересованный взгляд на собеседника и наткнулся на оценивающий прищур Гейдриха.
— Ты предлагаешь…
— Да.
Гесс отвернулся и принялся разглядывать окружающий ландшафт (надо сказать, довольно симпатичный). Гейдрих, не вмешиваясь в ход размышлений потенциального союзника, задумчиво вертел в руках сломанный по дороге прутик с оборванными листьями, который он превратил в некое подобие стека. К чему торопить события? Необходимые слова сказаны, осталось только подождать результата. Наконец Рудольф прервал свое задумчивое созерцание.
— И чего же мне это будет стоить а, Рейнхард?
— Ничего.
— То есть?
— А что непонятного? Истинные национал-социалисты должны помогать друг другу, иначе всякие карьеристы вконец извратят смысл нашего великого движения. — Уголки губ Гейдриха слегка дрогнули, демонстрируя истинное отношение к произнесенной патетической речи. Гесс тоже не удержался от ухмылки.
— Я серьезно, Рейнхард. Истинные национал-социалисты конечно должны помогать друг другу для блага общего дела, но у нас с тобой вроде не совсем тот случай…
— А если серьезно, то нам с тобой нечего делить, Руди. Ты отвечаешь за внутренние дела партии, а я занимаюсь врагами партии — внешними и внутренними. Мы с тобой всегда сможем договориться. А вот партайгеноссе Мартин нам ни к чему, потому что он лезет и в твои и в мои дела. И, похоже, считает, что раз он постоянно вертится около фюрера, то это сойдет ему с рук. Мне кажется, пришло время показать ему, что он ошибается. Как думаешь? — Гесс задумчиво кивнул, обдумывая слова собеседника. — А еще мне не нравится, что этот выскочка ставит свои интересы выше интересов Райха. И вот это вот уже серьезно. Мы можем снисходительно относиться к человеческим слабостям, если они не вредят делу, но прощать действия, ослабляющие нашу страну, было бы недальновидно…
— Ты прав. Пора указать ему его истинное место! Надо только подобрать соответствующий момент…
Гейдрих спокойно кивнул, сдерживая торжествующий оскал — кажется, дело сладилось, и он обрел очень важного союзника, пусть и временного.
— На днях я передам тебе кое-какие материалы по шалостям нашего не в меру амбициозного друга. Когда преподнести их фюреру — решай сам. Надо лишь начать, а потом… я ведь как-никак начальник службы безопасности партии. — Рейнхард Тристан наконец-то позволил себе довольную усмешку — теперь уже можно.
* * *
А вот на очередном объединенном совещании штабов было не весело. Всё предельно строго, прагматично, рационально… и скучно. Гейдрих с трудом сдерживал зевоту — ничего не поделаешь, работа далеко не всегда бывает в радость, иногда ее надо просто делать. И если уж не получается работать с душой, то нужно приложить хотя бы старание — это неотъемлемая часть настоящего профессионализма. Поэтому Рейнхард и сидел на совещании с профессиональным интересом присматриваясь к выступающим. На этот раз, как и почти всегда, главным действом был монолог Гальдера, который в своей обычной занудной манере вещал:
— В настоящий момент можно уже с уверенностью констатировать, что наше наступление на юге застало противника врасплох. Удар в междуречье Дона и Донца увенчался полным успехом. Битва на окружение, проведенная войсками группы армий "Северная Украина", близится к своему завершению. По докладам из штаба генерала Манштейна, — тут Гальдер изобразил легкий жест в сторону, прилетевшего на совещание из Харькова, командующего ударной группы армий — ликвидация, окруженных в районе Миллерово войск Юго-Западного и правого крыла Южного фронтов, будет завершена в ближайшие дни. Однако попытка выдвинуть авангарды танковых армий в сторону Сталинграда наткнулась на фронт свежих частей русских, которые выдвигаются от Волги в западном направлении. В связи с этим обстоятельством, командование группы армий, с санкции ОКХ, отказалось от попыток взять город сходу и приостановило дальнейшее движение своих войск в направлении малой излучины Дона, вплоть до окончательной ликвидации миллеровского котла.