Дорога вперед выглядела подозрительной; казалось, ее перекопали. Розелл остановил колонну и осмотрелся. Затем приказал водителю ехать очень медленно. Несколько секунд спустя раздался взрыв. Машина подорвалась на мине. Нос хаммера взлетел на четыре фута вверх. Двери и стекла вылетели, осколки разбросало более чем на сотню ярдов. Розеллу спас жизнь бронежилет. Осколки поразили лицо и руку. Левую ногу придавило к земле двигателем. Правая нога? Сапог был на месте, но залит кровью, и сбоку торчала кость. Когда Розелл попытался опереться на ногу, большеберцовая и малоберцовая кости уткнулись в землю, и его тело пронзила невыносимая боль.
Первую операцию он перенес в пыльной палатке на окраине Багдада. Вся сцена выглядела, словно из сериала «МЭШ». Розелл не поверил бы, что можно проводить операции в таких условиях. Оказалось, что можно. Врачи обучены спасать конечности насколько возможно, поэтому они выполнили сложную ампутацию голеностопного сустава, именуемую ампутацией по Сайму. Инвалиды с ампутированными конечностями всегда вызывают шок. Дети не могут оторвать взгляд от таких инвалидов, потому что, как говорят психологи, это в буквальном смысле худшее, что ребенок может себе вообразить. Взрослые могут вести себя более благовоспитанно, но на самом деле испытывают практически то же самое. Пациент долго страдает, пока привыкнет, потому что его мозг не понимает разницы между ампутацией конечности и самой смертью. «Когда я после операции пришел в себя и обнаружил, что у меня нет стопы, – рассказывал Розелл, – мне не с чем было сравнивать. Со мной такого прежде не случалось. Я как будто родился заново».
В скором времени Розелла погрузили в транспортный самолет, отправлявшийся на авиабазу Рамштайн в Германии. Перед отъездом с ним зашел попрощаться его начальник, подполковник Батч Кивенар. Он сообщил Розеллу, что когда тот подлечится, то сможет вернуться в Ирак и получить новое назначение.
Розелл ошалело посмотрел на него. Возможно, это был мотивационный ход, придуманный психиатрами, чтобы уберечь его от самоубийства. Но Кивенар был человек прямой и честный, поэтому предложение его, возможно, было вполне искренним. Так или иначе, лежа в постели и видя под простыней пустоту там, где была стопа, Розелл думал только об одном: «Я отдал достаточно».
Зимой 1982 года, за 21 год до назначения награды за голову Дэвида Розелла, семнадцатилетний Хью Герр и двадцатилетний Джефф Бэтцер выехали из Ланкастера, штат Пенсильвания, на поиски приключений в Белых горах Нью-Гэмпшира. Они оба были опытными скалолазами, особенно Герр, который в свои семнадцать успел стать почти что живой легендой. Прозванный Вундеркиндом, он был самым молодым альпинистом, одолевшим несколько классических североамериканских горных маршрутов, включая Маунт-Темпл в канадских Скалистых горах, куда он поднялся еще в восьмилетнем возрасте.
В этот раз Герр и Бэтцер выбрали для себя один из самых опасных маршрутов, решив добраться по льду до высшей точки горы Вашингтон со стороны ущелья Оделла. С 1849 года погибло 135 человек, пытаясь покорить эту вершину или окружающие ее пики. Сильный мороз, частые лавины, средняя скорость ветра 35 миль в час (а рекордная за все время измерений метеостанцией, оборудованной на вершине горы, была зафиксирована в 1934 году – 231 миля в час).
Герр и Бэтцер знали обо всем этом, но все же решили оставить свои запасы – еду, теплую одежду и спальные мешки – у подножья вершины перед последним штурмом. Герр решил, что налегке они быстрее поднимутся и вернутся, что было немаловажно, поскольку приближалась буря.
Они двигались быстро и, преодолев четыре ледяных склона за полтора часа, добрались до вершины Оделла к 10 часам утра. Но вершина Оделла – это еще не вершина горы Вашингтон. Та была на тысячу футов выше. Не многие альпинисты решаются подниматься туда, тем более зимой. Но Герр и Бэтцер решили попытать счастья.
Вскоре началась буря. Мороз резко усилился, скорость ветра превышала 70 миль в час. Добрались они до вершины или слишком рано повернули назад, в тех условиях определить было невозможно. Мы знаем лишь то, что им не удалось спуститься по заранее намеченному маршруту; сбившись с пути, они угодили в самое глубокое ущелье Белых гор, получившее название Большая пропасть.