Примером могут служить осушительные работы, проведенные на юге Западной Сибири, в Прикамье, Карелии. В частности, они дали значительный лесоводческий эффект. Быстро улучшилось качество древостоя, болотная почва стала замещаться более плодородной лугово-дерновой или лесной. В почвенном горизонте увеличилось количество гумуса, улучшилась структура. Корни стали получать больше атмосферного кислорода и нужных растениям питательных веществ. Резко усилилась деятельность почвенных организмов. Осушение заболоченных лесных участков полезно во многом. Последующее лесообразование способствует длительному сохранению торфяной залежи без изменения ее свойств. Происходит своеобразная консервация торфа. Однако положительные результаты достигаются лишь при осушении низинных и отдельных типов переходных болот.
Осушение верховых болот часто нецелесообразно, а в некоторых случаях даже вредно. Древостой при этом не улучшается, но зато наверняка ухудшаются условия обитания болотных ягодных кустарников. Урожайность такой естественной ягодной плантации может быть сведена к нулю. Так что, пожалуй, не мешает предварительно серьезно подумать: быть или не быть верховому болоту. Конечно, когда оно создает неудобства близлежащему селению или служит помехой для строительства, то такие мероприятия становятся необходимыми. Но совершенно недопустима точка зрения, что все болота должны подвергнуться обязательной осушительной мелиорации.
Вообще, цель лесной осушительной мелиорации, как справедливо отмечает Н. И. Пьявченко, в определенном уменьшении переувлажнения. Регулирование водного режима должно коснуться лишь верхнего, корнеобитаемого слоя толщиной 40—50 см. Этого достаточно, чтобы торф лишился примерно 15% общей влажности и соответственно понизился уровень болотных вод. На осушенном болоте возникает лес, а торфяная залежь, покрываясь слоем лесной подстилки, остается неразрушенной. Так создается резерв органического вещества для более рационального использования в будущем.
В данном случае речь шла о рациональном освоении болот лесной зоны. Иная картина возникает при переходе в немногочисленные районы юга лесостепной зоны, собственно степи. Там торфяники залегают только в поймах рек, в оврагах и балках, увлажняются подземными грунтовыми водами, и осушение их тоже не всегда оказывается целесообразным.
Следует учитывать, что разработка крупных месторождений полезных ископаемых в южной половине европейской части СССР может оказывать определенное влияние на водный режим территории. Богатые влагой участки, расположенные в пониженных частях степного рельефа, не могли не привлекать внимания сельскохозяйственных организаций. Конечно, были попытки освоения. О них свидетельствуют материалы К. Ф. Хмелева, известного своими работами по изучению динамики растительности болот черноземных областей.
До осушения, когда грунтовые воды залегали на глубине 5—15 см, на них пышно росли тростники, осоки и другие водолюбивые растения. После мелиоративных работ картина резко менялась. Очевидно, происходили какие-то необратимые изменения в распределении грунтовых вод, запасы которых в этих условиях невелики. В результате начиналось активное понижение их уровня и прежняя растительность заменялась менее продуктивной. Она быстро приобретала черты засухоустойчивости. А для сельскохозяйственного использования мелиорированный участок оказывался пригодным только в течение нескольких лет.
Многолетний опыт подсказывает, что в условиях засушливого климата Центрального Черноземья, особенно в степных районах, сохранение болот в естественном состоянии гораздо выгоднее, чем последующая эксплуатация мелиорированных участков. Культурные поля, как правило, располагаются на значительном расстоянии от рек, и болота создают благоприятный микроклимат, поддерживая грунтовые воды на определенном уровне. Вместе с тем травостой низинных болот создает природную кормовую базу, которая может быть использована в виде сенокосов и для приготовления силоса. Биологическая продуктивность таких болот составляет 22—28 ц/га.
Нежелательно осушение болот на Крайнем Севере. Оно вызывает поднятие уровня многолетней мерзлоты. В этих районах мелиорация должна планироваться лишь в случае острой необходимости. Могут осушаться только отдельные участки для строительных нужд. Развитию сельскохозяйственной и лесной мелиорации препятствуют суровые климатические условия и многолетняя мерзлота.
Сложность предсказания возможных изменений природных условий при освоении болот обусловливается еще одним обстоятельством. При современном уровне изучения природных комплексов мы еще не в состоянии составлять достоверные прогнозы изменения поверхностного стока. Очевидно, необходимы более полные данные по изменению климата территории на протяжении веков, материалы о развитии лесов, жизни болот и рек. Пока же можно только сказать, что реки, текущие по заболоченным районам и имеющие заболоченные водосборы, отличаются небольшим, но длительным половодьем, продолжающимся и в летние месяцы. На реках сухих областей паводки бурные и короткие. Известно, что также их уровень и длительность зависят от интенсивности поверхностного стока. Нетрудно представить, насколько катастрофичны были бы разливы сибирских рек, если бы подавляющую часть их стока не перехватывали болота.
Всем известно, какой вред приносят сельскохозяйственным угодьям эрозионные процессы. Болота, консервируя воду, уменьшают смыв и размыв почвенного слоя. Меньше загрязняется речная и озерная воды, обеспечивается минимальный вынос с материка в океан минеральных веществ.
Отмечая роль болот в круговороте воды, особенно следует подчеркнуть значение олиготрофных болот как аккумуляторов пресной влаги. Только в таежной зоне Западной Сибири они сохраняют около 500 км3 отфильтрованной чистой воды. А общий ее запас в различных типах болот Западно-Сибирской низменности достигает 1000 км3. Его хватило бы на орошение полей всех засушливых областей нашего государства примерно в течение столетия. Подобные резервы становятся особенно важны в последнее время, когда во многих районах ощущается дефицит пресной воды.
Существенна роль болот в формировании газов атмосферы. Их растительный покров суммарно вырабатывает ежегодно 1,6×108 т кислорода. Такие цифры могут показаться преувеличенными, но они совершенно реальны, потому что на болотах, в отличие от лесных и других растительных сообществ, кислород очень мало расходуется на разложение органического вещества. Для биосферы в целом и человеческого общества в частности это не менее важно, чем упомянутое накопление пресной воды. Согласно данным, приведенным в статье О. П. Добродеева (1977), на сжигание угля, нефти и газа ежегодно тратится 2×1010 т свободного кислорода. И эта цифра непрерывно растет. Уже сейчас получается, что фактическая приходная статья баланса свободного кислорода только на порядок меньше расходной. Соответственно увеличивается значение и компенсирующих процессов, происходящих в болотной толще.
До вмешательства человека в биосферу основным поставщиком кислорода в нее был умеренный пояс северного полушария. Леса, болота, озера, а также океанские отмели (шельф) занимают в нем наибольшую площадь. К сожалению, сейчас многие страны стали активными потребителями кислорода. Гигантское количество горючих веществ сжигается в США, Канаде, в Западной Европе и др. Приостановить бесконечный рост пожирания кислорода промышленностью и транспортом может лишь одно: ограниченность запасов горючих ископаемых в недрах земной коры. Истребив их, люди будут вынуждены искать новые источники энергии, и можно надеяться, что они окажутся более безвредными для биосферы.
Издревле люди основательно потрудились над тем, чтобы сократить зеленый убор Земли. Но пока благодаря жизнедеятельности зеленых растений — лесных, луговых, болотных, водных — в атмосферу ежегодно поступает около 3,2×1011 т свободного кислорода — в десять раз больше того, что пожирает промышленность и транспорт. Но есть и другие пути использования кислорода. Немало его уходит на естественные процессы окисления, происходящие в биосфере, особенно активные в экваториальных, субэкваториальных, а также в засушливых областях, где скорость окисления возрастает пропорционально повышению температуры. В таких условиях отмирающие органические вещества обычно характерны для умеренных и субарктических областей. Они сохраняются не только в болотах, но и на дне озер, в поймах рек и в почвенной подстилке. Этому способствует наличие низких температур. Как известно, 99% запасов торфа сосредоточены именно здесь.