Выбрать главу

Гигантские буревестники на островах вокруг Антарктиды терроризируют пингвинов, воруют яйца и птенцов. Малые их собратья и даже кролики, если они там водятся, живут в страхе перед ними.

Гигантских буревестников за неприятный запах моряки называют «вонючками». Аспидно-серые, ростом они с альбатросов, не очень крупных. В гнездах у них почти всегда одно белое, позднее зеленое от водорослей, очень большое яйцо, втрое крупнее куриного.

Птенец, который из него появится через два месяца, «злобный и подвижный». Очень агрессивный, бежать, кем-либо потревоженный, и не думает. «Встречает противника лицом к лицу», широко расставив ноги для лучшего упора перед меткой «огневой» атакой, которая немедленно последует: вонючая струя, с силой выброшенная из клюва!

Капский голубок. Нырцовый буревестник.

«Желая составить себе представление о том, какое количество этой жидкости может извергнуть молодой гигантский буревестник, я принялся его дразнить и установил, что он выплюнул в мою сторону около четверти литра. Под конец, по мере истощения запаса, он стал харкать с трудом и после нескольких тщетных попыток выплюнул к моим ногам совершенно целого буревестника мелкой разновидности – сегодняшний обед, принесенный ему одним из родителей» (Э. Обер де ла Рю).

Крупные буревестники строят гнезда на открытых местах, как альбатросы. Те, что поменьше, гнездятся колониями под защитой кустов, в траве, в расщелинах скал, на утесах, часто в норах. Местами земля на островах так изрыта этими норами, что и шагу ступить нельзя, не попав в одну из них ногой.

Днем взрослые обитатели нор охотятся над морем, ночью прилетают и кормят птенцов. Кормят долгими неделями, но все равно, не дождавшись, когда их дети смогут наконец полететь, откочевывают осенью в моря к северу. Нередко из Австралии, например за экватор, к берегам Японии и Камчатки.

Подросшие дети позднее следуют туда же и несколько лет странствуют, как и молодые альбатросы, над океанами, за тысячи верст от родины. И удивительно: годы проходят в этих странствиях, но, когда всесильный инстинкт продления рода заговорит в них, молодые птицы летят не куда попало, не на ближайшие острова, а лишь на те, где родились. Путь нередко очень дальний.

Умение находить верную дорогу над лишенными ориентиров океанами у буревестников поразительное! Одного увезли за 5 тысяч километров из Англии в Америку и там выпустили: через 12 дней он вернулся и нашел свое гнездо на крохотном островке у берегов Уэльса.

Антарктические глупыши, есть и арктический вид или подвид, гнездятся в Антарктиде и на ближайших островах. Гнезда строят рано: кругом еще лежит снег. А южной осенью улетают, следуя за холодными течениями, на север, до экватора и за экватор. Северные глупыши, арктические, так далеко от гнездовий не удаляются.

Зимой над Черным и Азовским морями летают у нас небольшие белобрюхие, похожие на чаек птицы – черноклювые, или малые, буревестники. Гнездовья их западнее, в Средиземноморье и даже по ту сторону океана, на Бермудских островах.

Многие буревестники – «бессердечные» родители, кормят детей раз в сутки и реже, рано их бросают, еще беспомощных. А эти черноклювые уж слишком!

«На 62-63-й день жизни птенец уже оперен, и к этому времени родители перестают его кормить. Поголодавший дней пять птенец вылезает из норы, вновь возвращается в нее, опять вылезает и только после десяти дней голодовки отправляется к морю. Путь для него тяжелый: молодая птица ковыляет, помогая себе крыльями и даже клювом. Бывает, она не успевает за одну ночь добраться до моря и тогда на день прячется в нору, расщелину или под камень, а то и просто сидит, закрыв глаза, без движения на одном месте. В это время птенец становится легкой добычей хищников, даже ворон. Добравшись наконец до моря, молодая птица первое время больше плавает и ныряет и лишь потом понемногу начинает летать» (профессор Н. А. Гладков).

Советский орнитолог профессор Л. А. Портенко встречал трубконосых гостей с юг, а даже в Арктике, на Чукотке и вблизи мыса Сердце-Камень. Все лето тысячные стаи тонкоклювых буревестников охотились над побережьями северных морей. Осенью они вслед за нашими птицами полетели на юг. Наши нашли пристанище в Китае, Индии, а буревестники продолжали путь. Их не прельстили ни зеленые джунгли, ни серебристые пляжи тихоокеанских островов: они торопились на родину, в Тасманию. Туда возвращалась весна.

Тонкоклювые буревестники выводят птенцов на этом острове, а потом летят на север, пересекают экватор и через месяц после старта ловят уже креветок у берегов Японии. Но не задерживаются здесь, летят дальше вдоль Курильских островов к Камчатке, Чукотке, даже до острова Врангеля! Вернувшись оттуда к Камчатке, пересекают все Берингово море и вдоль западных берегов Северной Америки снова спускаются к югу. От Калифорнии поворачивают уже в открытый океан и вскоре замыкают свою знаменитую «тихоокеанскую петлю», приземляясь у покинутых южной осенью гнезд на скалах Тасмании. Каждая пара занимает свою старую нору.

Эти небольшие птицы, 33 сантиметра от головы до хвоста, за первый месяц своих странствий пролетают 9 тысяч километров! Дорога дальняя – еще четыре месяца пути. Туда и обратно около, а у некоторых стай и больше 40 тысяч километров!

Биологи Сервенти, Ричдейл и Лэк провели классические исследования, и теперь подробности жизни тонкоклювых буревестников нам известны лучше, чем многих других птиц. Закончив тысячекилометровое турне вокруг Тихого океана, в сентябре – октябре миллионы буревестников возвращаются к берегам Тасмании, Южной Австралии и на острова между ними в Бассовом проливе.

Днем охотятся за рачками и анчоусами. Ночью летят к берегу, копошатся в темноте у нор. Расчищают, углубляют старые, роют новые. Потом недели три пусто у нор, птицы отдыхают от земляных работ в охотничьих рейдах над волнами, далеко в открытых морях.

В ноябре снова суматоха у нор: с южным ветром вернулись из океана буревестники. По яйцу в каждой норе насиживают по очереди сначала самцы, потом самки, меняясь примерно раз в две недели. Тот, кто сидит в подземелье, не голодает: партнер прилетает ночью его кормить. По другим данным, первые две недели насиживающий самец ничего не ест, никто его не кормит.

В январе, после почти двухмесячного насиживания, появляются птенцы. Родители, заткнув поутру норы травой, летят в море за рачками, за «крилем», которым кормятся и киты. К птенцам возвращаются в темноте и, по-видимому, не каждую ночь.

Так курсируют между берегом и морем месяца три, потом, забыв о заботах и птенцах, отправляются в апреле в свой знаменитый вояж. Проголодавшись, молодые буревестники через две недели вылезают из нор, вытолкнув травяные затычки. Кочуют над морями. Многие летят дорогой старых птиц, но их не догнать! Правда, один молодой буревестник, окольцованный в Австралии, через месяц попался людям в руки уже у берегов Японии! Трех-четырехлетние, соединившись со стаями взрослых, устремляются в Берингово и Чукотское моря. Вдоль Америки возвращаются на родину. Не гнездятся здесь еще года два-три, а только присутствуют как зрители, дожидаясь нужной зрелости и опыта.

Там, где гнездятся тонкоклювые буревестники, организован большой промысел: ежегодно до 400 тысяч птенцов убивают, консервируют и даже экспортируют. Выжимают из них жир – из пяти птенцов «примерно литр прозрачного масла».

Впрочем, так почти всюду, на многих, во всяком случае, островах, где гнездятся буревестники. В пищевых ресурсах местного населения их доля велика. На Фарерских островах день массового избиения подросших буревестников, 26 августа, стал национальным праздником – «Лиридагур». В Японии только на острове Микура в год убивают сто тысяч жирных молодых буревестников.