Выбрать главу

Живой невод

Нужно ли представлять пеликана? Его странную фигуру все хорошо знают. Кто не видел, может полюбоваться в зоопарке.

Давно поразил пеликан воображение впечатлительных людей. В легендах, в мифологии и религии оставил он свой след. У магометан пеликан – священная птица (помогал построить Каабу и Мекку!). У христиан – символ самоотверженной материнской любви. Он будто бы собственную грудь разрывает, чтобы накормить голодных птенцов. (У кудрявых пеликанов в брачном пере горло и зоб краснеют, отсюда, очевидно, и легенда.) В древней Стране пирамид жили пеликаны, как домашние птицы, на одних дворах с перепелами, журавлями и другими ныне лишь дикими пернатыми. Индусы тоже приручали пеликанов, но с иной целью, для рыболовства.

Ныне в этой роли в Китае и в других странах Азии выступают бакланы, но об этом потом.

В зоопарке легко заметить, что одни пеликаны розоватые, другие серые. Перья у этих, особенно на голове, вроде как курчавые. Некоторые говорят: «Вот это самка, – указывая на розового либо на серого, но чаще на первого. – А тот – самец».

И в том и в другом случае ошибаются. Самки у пеликанов так легко не узнаются. Пеликанши лишь поменьше самцов, и клювы у них покороче.

Розовый и кудрявый – разные виды пеликанов. Когда пеликан летит, как цапля изогнув шею и втянув голову в плечи, видно, что концы почти трехметровых в размахе крыльев у розового пеликана черные, у кудрявого – светлые, их серый цвет издали незаметен. Красиво летают пеликаны. Трудно в это поверить, глядя на неуклюже ковыляющую по земле, невероятно носатую птицу. Для уменьшения веса и лучшей аэродинамики кости и кожа пеликанов «надуты» воздухом.

«Их кожа шуршит, как бумага! Игла шприца с трудом входит в нее. Поэтому уколы заболевшим пеликанам делают в ногу» (Зденек Веселовский).

Птенцы розового пеликана в темном, почти черном пуху. Кудрявого – в белом. Розовый пеликан, когда его самка в ударном темпе строит гнездо (2-3 дня – и готово «громоздкое сооружение»), подносит ей траву, «набивая иногда горловой мешок до отказа» (профессор А. Н. Гладков).

Кудрявый и траву таскает к месту гнездостроительства, на день раз 30-40, и сучья, и палки. «Носит он их не в горловом мешке, а в клюве».

Розовые гнездятся в камышах и на открытых местах на берегу. Колонии обычно большие. Самки насиживают «в тесном соседстве одна с другой».

Кудрявые высиживают птенцов небольшими компаниями в гуще тростников и камышей обычно по берегам небольших уединенных озер.

Правило это, впрочем, лишь приблизительное. Бывает, и нередко, что в колониях розовых поселяются кудрявые пеликаны. Но и тут стараются держаться обособленно по краям гнездовья. Обижают розовые кудрявых: воруют у них из гнезд траву. (Наверное, и «обиженные» в долгу не остаются!)

Гнезда – кучи растений, на голых берегах – лишь перья. Лоток, ямка в гнезде, так неглубок, что яйца нередко выкатываются через край. Плохая погода тоже губит немало пеликаньих яиц и птенцов. Из двух-трех яиц пеликанам редко удается вырастить больше одного птенца. Подрастая, дети пеликанов из разных гнезд собираются вместе, по 10-15 разновозрастных юнцов. Скоро уходят на разведку окрестных камышей и заводей. Когда им почти три месяца, улетают в более дальние рекогносцировки, учатся ловить рыбу. Первое время ловят неумело, поэтому родители кормят их еще месяц.

По берегам Черного, Каспийского, Аральского морей, некоторых озер Средней Азии и юга Западной Сибири гнездятся у нас пеликаны. Розовый – местами и в Африке, а кудрявый еще в античное время размножался в дельте Рейна. Теперь в Западной Европе найти гнезда пеликанов можно лишь в низовьях Дуная. До 5 тысяч пар розовых и около тысячи кудрявых. Далеко приходится им летать от гнезд за пищей в дунайскую дельту и море: 60-100 километров туда и столько же обратно. На Балканах и в Венгрии пеликаны истреблены, но временами пытаются вновь здесь обосноваться. Залетных пеликанов видели не раз в Испании, Франции, Германии и даже в Финляндии.

Зимуют дунайские пеликаны, возможно и некоторые черноморские, в Африке, на юг до Анголы. Те, что гнездятся восточнее, – в Южной Азии, Некоторые стаи проводят зиму в Греции и на юге Каспийского моря.

Пища пеликанов – только рыба. Промышляют ее организованно и дружно. Полукольцом охватывает пеликанья стая прибрежное мелководье, и, хлопая крыльями, с шумом и плеском гонят птицы окруженную рыбу к берегу. Кольцо на подходе к нему смыкают, ряды загонщиков уплотняются, прорваться через их цепь нелегко. Рыба плещет на мели, рыба прыгает, а пеликаны «вычерпывают» ее клювами-ковшами. Глотают второпях, в мешки под клювами прячут. От тяжести добычи они сильно растягиваются.

На нешироких реках кудрявые рыболовы устраивают облавы. Разделившись на два отряда, гонят рыбу навстречу друг другу. За первым эшелоном загонщиков следуют иногда второй и третий, трудно рыбам прорвать оба фронта наступающих пеликанов.

Охотятся пеликаны днем, ночами спят, утвердив несуразные клювы на собственных спинах.

Повадки и образ жизни у всех пеликанов похожи, поэтому в зоопарках легко образуются межвидовые мезальянсы и даже получаются помеси. Только у бурого пеликана особенные рыболовные приемы. Он, единственный в пеликаньем семействе, в крутом пике ныряет вниз головой.

«С высоты нескольких метров или даже с двадцати падает он вертикально или спиралью, с вытянутой шеей и полусогнутыми крыльями и совершенно исчезает в воде. Однако вскоре, как пробка, опять вылетает из воды» (И. Штеинбахер).

Иногда и задом вперед выныривает!

Первым делом, явившись из глубины, пеликан спешит вылить воду из клюва. Ее набралось немало – 4-5 литров! Клюв особенно и разинуть нельзя – рыбу потеряешь! Чайки, крачки этого и ждут. Нахальные до того, что садятся на голову нахлебавшемуся рыболову. Прямо из клюва норовят выхватить добычу. «Благо пеликану не до них, – говорит Н. А. Гладков, – нужно освободить клюв от воды». Управившись с этим, он кидает рыбу вверх и ловит вновь, если, конечно, какая-нибудь наглая чайка не подхватит ее прежде него.

…Новый заход пикирующего на подводную цель пеликана. Новый бросок вниз…

Тут мы его остановим, словно в стоп-кадре, и попытаемся выяснить одну досадную неясность в стиле броска этого пеликана. И. Штейнбахер говорит, что он падает вниз, вытянув шею. И картинка соответствующая приведена. Но ведь очень сомнительно, что так. Не сломает ли «вытянутую» шею тяжеловесная птица, врезавшись в воду с высоты 20 метров.

Вот другое, пожалуй, более верное описание броска бурого пеликана.

«Он сгибает шею и втягивает голову так, что она практически лежит на спине. Падая с большой скоростью, пеликан ударяется о воду передней частью туловища, сноп брызг мгновенно скрывает его тело, и раздается всплеск, слышный за километр и более. От ушиба птицу предохраняет сильно развитый на груди подкожный пневматический слой. Что касается рыбы, то она оказывается буквально оглушена такой „бомбежкой“, и пеликан без труда подхватывает ее клювом» (профессор Н. А. Гладков).

Ареал этого «пикирующего бомбардировщика» – побережья США и Южной Америки (на восточной стороне лишь до севера Бразилии), Антильские и Галапагосские острова. В Америке, от юго-запада Канады до Панамы, обитает еще один пеликан – носорог. У него в брачное время сверху посередине клюва вырастает «шишка», словно небольшой рог.

Красноспинный пеликан живет в Африке и гнездится здесь на деревьях, нередко в городах. Серый – по берегам Индии, Индокитая, Китая, на Яве и Филиппинах. Очковый – в Австралии, Тасмании и Новой Гвинее.

Рождение корморана

Это могло и в шхерах случиться, над ревущим прибоем в скалах Аляски и Новой Зеландии, в мантрах где-нибудь в Индии или Гвиане, у великих озер в центре Африки, даже в пустыне у временно образовавшегося озера… На дереве, утесе, на голой земле… Но только у воды, соленой или пресной. А случилось в Японии, где люди давно уже ловят рыбу, эксплуатируя труд бакланов. Хитрость проста. Кольцо на шее у ручной птицы не дает ей проглотить рыбу. Плывет баклан к лодке – человек рыбу забирает и посылает баклана за новой.