— Поразвлечься думал. Кто же знал, что сегодня попадётся такой настырный отброс, — пожал он плечами, вытирая кровь с губ.
— Сам ты отброс! Не смейте больше никого трогать! — прокричав, настоял я.
— А ты не вздумай нам попадаться в лабиринте. Иначе там и останешься, — усмехнулся рыжий.
— Тебе хана, мелкий, — фыркнул чернявый, отталкивая избитого. И они оба развернулись, отошли в дальнюю левую «четвертинку» комнаты.
Успокаивая дыхание, я подошёл к парню, что сел на нижней шконке напротив нашей группы, и спросил:
— Ты как?
— Жить буду, — сказал он разбитыми губами и поглядел на меня. Его затёкший глаз взбухал прямо на глазах.
— Как тебя зовут?
— Веталь.
— А я Илья, — протянул я ему руку, и мы познакомились. — Как ту девушку зовут?
— Альбина… Она вчера потеряла всех своих из группы, — понуро сказал он.
— Альбина! — крикнул я и вышел в центр.
Девочка жалась в угол нижнего яруса кровати, опять накрыв себя одеялом, и со страхом смотрела в противоположную сторону, где находились сволочи.
— Альбин, пойдём к нам. Если эти полезут, мы тебя защитим, — успокаивающе сказал я, кивая в сторону.
Она посмотрела на меня со слезами на глазах, кинулась мне на шею и разрыдалась. Альбина была чуть выше меня, но согнувшись, я этого не почувствовал.
— Все хорошо… — утешал я, легонько похлопав её по плечу, так как немного смутился. Меня так обнимала только сестра, мама и Виола. — Залазь на второй ярус к Витале. — добавил я, отстранился от неё и проводил к лесенке.
Не говоря ни слова, Альбина послушно залезла, словно была под Аутерием, и отвернулась к стенке. Я же, кивнув Виталику, прошёл к своей кровати, начиная ощущать боль по всему телу.
Лёжа в постели, я минут пять вслушивался в тишину, но внезапно свет везде практически потух — сработали датчики движения. Прикрыв глаза, я обратил внимание на сообщение от нейроинтерфейса.
Внимание! Легкие повреждения кожного покрова!
Внимание! Искривлена носовая перегородка! Требуется хирургическое вмешательство!
«Мама… Наверное, я стал чуточку сильнее…» — горько подумал я, засыпая обессиленным и голодным…
Глава 2
— А ну подъём, салаги! — сквозь сон услышал я крик, но мои веки совсем меня не слушались.
— О-о! Похоже, тут кому-то вчера досталось. Посмотри на это, Алексей!
Я открыл глаза и попытался встать, но тело неимоверно болело. С большим трудом я сел на кровать и увидел, как двое дядек, лысый и седой, зашли к нам в комнату и, сложив руки на талии, смотрели на избитого Виталю. Следом в комнату вошёл Захар и с лёгким удивлением посмотрел на меня.
— Вижу, у вас тут вчера было весело, — хмыкнул он и поглядел куда-то в конец комнаты. — Я говорил вчера моих не трогать?
— Эй! Старшина! Твой белобрысый отброс сам напал! — услышал я голос рыжего.
— Это правда? — посмотрел на меня Захар.
— Они собирались сделать нехорошие вещи с Альбиной, — насупился я и, взяв в руки дождевик, встал с кровати.
— Понятно. Значит, сам виноват, что отхватил фингал, — усмехнулся Захар, а у меня под ложечкой засосало, не то от голода, не то от чувства полной незащищённости. Им просто плевать на то, что над девушкой чуть не надругались.
— Вы сраные ублюдки! По-моему, вы охренеть переборщили с Веталем! — прошипел лысый и, закатив рукава, пошёл куда-то за стенку.
— Старшина! Он как с цепи сорвал… Ай! — воскликнул голос чернявого и прервался.
И я сразу же услышал стоны и глухие удары обо что-то.
«Значит, в чём-то им не всё равно», — нервно подумал я.
Слушая звуки торжествующей справедливости, я глянул наверх и увидел Злату и Джозефа с округлившимися глазами. Они жались к стенке на своих кроватях и плохо понимали, что здесь происходит и кого вообще избивают за стенкой. Но это довольно быстро прекратилось, и лысый пинками подгонял всех побитых на выход.
— Собирайтесь! Прошляпите завтрак и в лабиринты пойдёте голодными! — крикнул он нам всем и вышел из комнаты следом за сволочами и Виталей.
Седой же что-то тихо говорил поникшей Альбине и тряс перед ней пальцем.
— Держи, Черныш, — обратился ко мне Захар, протягивая какую-то вытянутую баночку.
— Что это, старшина? — удивился я, принимая её.
(Иллюстрация 2.1)
— Моя кровь, которая содержит около пятидесяти тысяч наноботов, — усмехнулся он. — Понял для чего?
— Д-да… Чтобы передать мне восп… то есть файлы, — сказал я, запинаясь, чуть не ляпнув про образы воспоминаний, ведь пятая версия Зодака, о которой я сказал ему, не может устанавливать «фиктивную» память.