— Но чем мне убирать? — спросил я и растерянно начал оглядываться.
— Чем хочешь. У тебя минута и двадцать секунд, — хмыкнул он, усмехаясь.
«Если мне опять достанется, то я к концу дня просто свалюсь!» — судорожно подумал я и бегом направился к столу, за которым сидел.
Ничего не придумав лучше, я натянул рукав дождевика и просто смахнул еду на пол, а второй рукой вытер влажные остатки. Получилось с разводами, но большего я не сделаю с голыми руками. Отряхивая рукава от остатков еды, я быстро вернулся к охраннику и отчеканил:
— Готово, старший!
Он поглядел на меня, приподняв бровь, а затем усмехнулся.
— Урок тебе будет. На столе чтобы больше не гадил. А теперь свалил отсюда, отброс! — рыкнул он под конец, а я только этого и ждал. Так что вылетел как пробка.
«Да почему тут каждый третий норовит меня обозвать отбросом?!» — с обидой подумал я, поднимаясь по ступенькам в коридор второго уровня.
— Ну и почему так долго? Ты должен нас отвести на какой-то инструктаж! — требовательно заявила Злата, что недовольно стояла у спуска в столовую, уперев руки в бока. Джозеф стоял чуть позади неё и тоже недовольно поглядывал на меня.
Заскрежетав зубами от такой наглости, я сжал кулаки и приблизился к девчонке что была чуть ниже меня. Она, испугавшись, сделала полшага назад.
— В этом ублюдском мире никто никому ничего не должен, — процедил я и, развернувшись, направился по коридору направо.
Они удивлённо остались стоять на месте, и я, не поворачиваясь, громко сказал:
— Я иду в зал для инструктажей. Потеряетесь — сами виноваты!
Спустя несколько секунд они нагнали меня и не отставали, держась позади в трёх метрах. Пощупав свой глаз, который уже практически перестал болеть благодаря наноботам, я раскрыл текстовый файл с правилами этого места.
Пробежавшись взглядом по первому разделу, я убедился, что все мы считаемся здесь гражданами пятой категории. То есть, совершенно бесправными людьми. Если охранники захотят кого-то пристрелить, они могут найти натянутый повод и им за это ничего не будет совершенно.
Мои родители и отец моей сестры, дядя Миша, считались гражданами третьей категории. Обыкновенным рабочим классом, если говорить терминами из учебников истории. Я же, по закону, автоматически перенимал их категорию до совершеннолетия. Отобрать эти права нельзя до восемнадцати лет.
Почему нас, детей, отправляют сюда — совершенно непонятно. Мама как-то говорила, что миром правит произвол, право сильного и богатого. В большинстве случаев закон просто игнорируется теми, кто выше третьей категории.
Наши старшины и их помощники тоже граждане пятой категории, но осуждённые и прибывшие сюда за различные преступления. За какие именно преступления, в правилах не указывается. Наверное, потому что это просто приписка в правилах.
Выход с первого уровня бункера тщательно охраняется, и он находится гораздо дальше того места, где нас, полуголых, сканировали. В правилах говорится, что выбраться отсюда невозможно, поэтому тут так мало охраны.
— Илья, стой, — услышал я голос Златы, притормозил и обернулся.
Девушка стеснительно опустила взгляд и сцепила перед собой руки.
— Чего?
— Нам бы в туалет… или в похожее место… — неуверенно произнесла она.
На карте и такое было отмечено. И причём один из туалетов был буквально в пяти метрах от нас. Там даже висел соответствующий ржавый знак «WC», но малозаметный. Из-за наноботов и мало выпитой жидкости меня в туалет совершенно не тянуло. Вот я о нём даже и не вспомнил.
— Попроси об этом нормально, — хмуро сказал я, решив повоспитывать своих вынужденных компаньонов.
— Пожалуйста, отведи нас к туалету… — вздохнув, отозвалась Злата.
— И пожалуйста, подожди нас возле него и никуда не уходи, — сразу же подхватил Джозеф, улыбнувшись.
— Вот он ваш туалет, — указал я рукой на дверь позади себя. Оттуда как раз выходили какие-то старшие.
— Наконец-то! — обрадовалась Злата, и они вдвоём спешно зашли внутрь.
Ждать их пришлось недолго. Буквально через две минуты они вышли, и мы продолжили путь, а я продолжил ознакомление с правилами.
Далее в тексте шёл список запретов. Пролистав его, я понял, что его совершенно никто не исполняет. Запрещается драться и избивать граждан пятой категории. Запрещается детям разгуливать одним по уровням бункера. Запрещается опаздывать ко времени приёма пищи и отбоя. Да много что запрещается, но всем тут, похоже, всё равно на это. Никто не контролирует исполнение этих правил.