— Вам подарить цветок?
— Что? — Фейлинор захлопал глазами. Да что с ним такое? Засыпает буквально на ходу! Нет, все-таки прав Тиамар — не стоит все взваливать на себя, занимаясь, кроме управления Островом, еще и посторонними проблемами. Раньше праздники устраивала мать. Сестра, отец и он сам помогали по мере сил. Теперь он тащит все в одиночку, оберегая свою ненаглядную Фею от любых потрясений.
— Цветок.
Тонкие пальцы протягивают ему не один, сразу три цветка: кремово-розовый, янтарно-желтый и бледно-голубой. Но ужасно хочется взять белый. Чисто белый, без единого пятнышка другого цвета. Только где его взять? Белых цветов, кажется, нет вообще…
— Милорд?
Удивленный такой настойчивостью, лорд Фейлинор обернулся — и заготовленные слова как-то сразу застряли у него в горле. Рядом с леди Лаллирель стоял невесть откуда взявшийся Асатор. Нет, верный рыцарь все время находился поблизости, но сейчас у него в руке был белый цветок с еле заметной желтизной в серединке.
— Вы ищете это?
— Да, но как?..
Тонкие губы рыцаря тронула улыбка:
— Заметил.
— Благодарю вас.
Дочь лорда Лоредара напряглась. Мужчина, принимающий цветок от другого мужчины в эту ночь? Такое могло означать лишь одно — эти двое любовники. Тогда вся ее игра и старания теряют смысл. А ведь она не знала об этом воине ничего, только видела в компании Карадора, Фрозинтара и Льора с Тарой. Какое у него положение при дворе? Какие отношения связывают его с Наместником? Кто он вообще такой? Друг? Советник? Телохранитель? Слуга-любимчик? Наверняка он главный в этой паре «ласкунчиков»[2]. Если — да, тогда придется что-то менять.
Ее подозрения частично подтвердились, когда Фейлинор, получив цветок, устремился куда-то прочь, и Асатор, помедлив, направился следом, держась на почтительном расстоянии. Наверняка ревнует своего красавчика. Вон как обжег ее взглядом — сразу понял, что встретил соперницу!
Волшебница вернулась на помост, где восседал ее так называемый «троюродный брат». Лорд Тиамар тоже был напряжен и топил свои волнения в вине. Как раз в эту минуту его супруга прощебетала что-то, отпрашиваясь, и ускользнула прочь.
Союзникам удалось поговорить без помех. Взмахом руки отослав прочь прислугу, дочь лорда Лоредара уселась в освободившееся после леди Наместницы кресло, взяла горсть винограда, отщипывая по одной ягодке.
— Как прошла ваша встреча с великолепным лордом Наместником? — спросил Тиамар, выпрямляясь.
— Никак. Несколько пустых вежливых слов, смущенный взгляд и удачная попытка к бегству. Не удерживать же мне его силой!
— Да, у лорда Фейлинора есть кое-какие достоинства, но умение общаться с женщинами явно не входит в их число. Девушкам нравятся победители! Их надо очаровать, завоевать, покорить… в конце концов, усмирить. — Тиамар поискал глазами жену. — Это нравится всем… то есть почти всем, — уточнил он, имея в виду сан своей собеседницы.
— А кто такой этот Асатор? — небрежно поинтересовалась леди Лаллирель.
— Охранник.
— И только-то? Мне показалось, что он имеет на вашего родственника большое влияние. Я бы сказала больше — какую-то власть.
— Я сказал то, что знаю. Фейлинор привез этого рыцаря откуда-то с приграничья Мраморного Острова. Его отец, лорд Фарадар, кажется, перед смертью приказал его распять, как дезертира и предателя, но Фейлинор сумел спасти Асатору жизнь…
— И с тех пор они постоянно вместе, — заключила волшебница. — Это дружба… или нечто большее?
— Только дружба. Иначе давно бы пошли слухи, — решительно произнес Тиамар.
— В любом случае, эта дружба мне может помешать, — пробормотала женщина.
Откровенно говоря, Таре нравился праздник. Веселая музыка, танцы, вкусное — и бесплатное! — угощение, всякие фейерверки и магические картинки в потемневшем небе, огни костров, песни… Все это так живо напоминало «охотнице» народные гулянья в Альмраале, что она то и дело одергивала себя, вспоминая, что тут не у кого срезать кошелек. Впрочем, исключительно ради того, чтобы не потерять сноровку, она стащила у какого-то эльфа браслет с запястья. Браслетик был так себе — тонкий ободок без узоров и чеканки, — но это было чистое серебро. «Потянет подковок на пятьдесят», — прикинула девушка стоимость побрякушки, пряча ее за пазуху. Она не испытывала угрызений совести. Одно дело, когда ты воруешь у своих, у того же Карадора например, и совсем другое, когда «ощипываешь цыпленка». К тому же под ногами уже валялось столько мусора, что в случае чего легко можно соврать, что случайно наступила на валявшийся браслет, но постеснялась кричать о находке на всех углах. Тара не знала эльфийских законов о воровстве, но надеялась, что тут не отрубают руки, как в некоторых странах.
2
«Ласкунчиками» у эльфов называют тех мужчин, которые предпочитают общаться с мальчиками.