Если Оноре Габриэль грозил сделаться Нероном, то Луиза де Кабри в свои двадцать лет уже затмила Мессалину. Бальи об этом и не подозревал.
Супруги Кабри прибыли в фамильный замок вместе с другом, маркизом де Клапье, племянником Вовенарга. Мирабо увидел сестру, с которой расстался, когда той едва минуло одиннадцать. Он задрожал, созерцая прекрасную незнакомку: «Она была в самом расцвете блестящей юности, ее черные глаза были невероятно выразительны, она обладала свежестью Гебы и благородным видом, какой теперь можно найти только у античных статуй, а красивее фигуры я никогда не видел».
В последующие дни юноша и девушка, родные по крови, с волнением открыли для себя друг друга. Рука об руку они гуляли по холмам, под которыми змеился серебристо-голубой Дюранс; прятались под соснами и поверяли друг другу мечты. Жена импотента, эта чувственная девушка с восторгом взирала на некрасивую мужественность своего брата; именно с таким самцом она хотела бы жить, а он восхищался этой женщиной, не уступавшей ему по уму.
Про́клятые герои! То же влечение вскоре почувствует в бретонских ландах Шатобриан рядом со своей сестрой Люсиль. В замке Мирабо брат и сестра перестраивали мир, которым, возможно, повелевали бы вдвоем. Наверное, в этом кроется ключ к загадке. Уже много позже в одном письме Мирабо, возможно, из порочного бахвальства, навел тень на эту привязанность, хотя в XVIII веке кровосмешение не судили так строго, как в наши дни.
Разумеется, приязнь брата и сестры была экзальтированной, но чувства Мирабо всегда били через край.
В те дни, когда они предавались мечтам, Мирабо не только по-прежнему переписывался с дочкой полицейского из Сента, но еще и имел в любовницах свою дальнюю родственницу, маркизу де Лиме-Кориоли, жившую в соседнем замке. Это была чувственная и пылкая женщина, очень красивая, с ослепительным цветом лица, «сильная, как турок и подвижная, как баск», — уверяет Бальи. Будучи замужем за пятидесятилетним мужчиной, выведенным из строя постыдной болезнью, госпожа де Лиме была лишена радостей жизни. Мирабо оказался рядом в подходящий момент и воспользовался легкой победой. Любовники носились верхом по полям; дама, чтобы сохранить при себе мужественного спутника, предложила ему жениться на местной уроженке.
Для этого было еще не время. Мечтая о военной карьере, Оноре Габриэль думал только о том, как бы заполучить полк. Друг людей был несговорчив, он собирался претворить в жизнь свои финансовые планы: госпожа де Вассан умирала, и пора было завладеть огромным состоянием, которого он вожделел вот уже четверть века. Для воплощения этого замысла требовалась помощь; 25 августа 1770 года отец обратился за ней к сыну. Тот поспешно уехал из Прованса, известив об этом запиской Луизу. Прочитав письмо, та прошептала со слезами на глазах: «Я полюблю моего мужа, когда он станет походить на моего брата».
В первый раз после приключения, закончившегося на острове Ре, Мирабо собирался увидеться с отцом; ему было немного боязно. Однако Друг людей принял его с обезоруживающей любезностью, так что Оноре Габриэль несколько недель тешил себя иллюзией, думая, что его понимают, даже любят.
Но любезность маркиза не была чистосердечной; он хотел сделать сына своим союзником и использовать его таланты для переговоров с целью получения наследства. Оноре Габриэль почуял, в чем тут дело, и вызвался исполнить поручение прежде, чем оно было предложено; он надеялся порадеть о собственных интересах и получить финансовые выгоды, сравнимые с теми, что получат его сестры. Итак, он отправился к умирающей бабушке и в дальнейшем похвалялся тем, что в эти печальные дни действовал очень тактично.
Однако, похоже, госпоже де Вассан не было дела до мнения внука, прославившегося только своими дебошами. Она не упомянула его в завещании, которое составила уже давно; одно из своих имений она передала дочери, маркизе де Мирабо, остальная же собственность переходила в общее пользование. Это завещание вызвало один из самых примечательных и затяжных процессов XVIII века.
Оноре Габриэль несколько дней находился под впечатлением агонии своей бабки. Потом он повел себя как дипломат: нужно было убедить мать исполнить завещание, а следовательно, поручить маркизу де Мирабо распорядиться общим имуществом. Госпожа де Мирабо надеялась найти в сыне союзника, но увидев, что сын явился отстаивать интересы отца, она пришла в ярость, в пылу спора схватила пистолет и разрядила его в старшего сына, по счастью, не задев его.
Насмерть перепуганный, Мирабо поспешно вернулся в замок Эгперс, в свое баронство Пьер-Бюфьер; именно там поселился маркиз, чтобы уладить дела с наследством Вассанов. Известие о пистолетном выстреле порадовало Друга людей: поступок подтверждал со всей наглядностью, что его жена опасна для общества. Маркиз велел Оноре Габриэлю подтвердить диагноз, и тот выполнил это с удовольствием, добавив несколько слов от себя. Тогда маркиз выказал некоторое доверие к сыну, поручив ему на время управление баронством, в то время как он сам отправился в Париж к госпоже де Пайи.