— привет, — улыбнулась она ему. Перед ней стоял Миша, парень из Иркутска, с которым она случайно познакомилась в магазине. — что ты здесь делаешь?
Мира сама от себя не ожидала, что будет так радоваться их встрече. Она словно встретила старшего брата.
— Приехал посмотреть Москву, — сказал он, потирая озябшие от мороза руки.
— а как ты нашёл меня?
— мама, — шмыгнул носом Миша и расплылся в улыбке. Мирослава поддержала его своим скромным смехом. Она вспомнила увлекательный полет с Викторией Владимировной, сопровождавшийся ее забавными рассказами из учительской жизни.
— понятно. Ты извини, мне сейчас надо на тренировку. Может встретимся вечером? — предложила девушка.
Миша с радостью согласился. Они договорились увидеться в пять часов у входа, а дальше поехать в кафе. В этот момент к школе подъехала Марина.
— не поняла, — пробормотала женщина, когда увидела незнакомого парня рядом с её дочерью.
Она поняла, что молодые люди знакомы. Мирослава не строит глазки и не улыбается во весь рот первому встречному. Марина вышла из машины, но не успела застать их беседу. Мирослава уже зашла в помещение, а парень пошёл в другую сторону. «Неужели дочь уже успела обзавестись женихом в Москве?» — подумала женщина. В догадках и растерянности Марина вошла в школу. Мимо, здороваясь, в раздевалку пробежали девушки, а она приветствовала их в ответ.
В кармане пальто зазвонил сотовый. Марина достала его и увидела на экране имя любимого человека.
— да, — тревожно ответила женщина. Ей показался странным звонок Кости после долгого молчания.
— Привет, Марин… — робко сказал он. — мы сегодня выезжаем с командой в Москву на матч. Я очень хочу тебя увидеть…
Марина, не раздеваясь присела на подлокотник дивана в своём кабинете. Боже, как она соскучилась по его голосу, как сильно она хочет его увидеть, обнять и поцеловать.
— давай, — неожиданно сказала Марина. Её тело уже содрогалось от желания встречи. — в девять возле входа в национальный парк.
Она не просто так выбрала это место. Когда-то именно там они впервые поцеловались и в этот же вечер стали друг к другу ближе телесно.
— хорошо, до завтра, — Костя положил трубку. В их разговоре было мало слов, но много загорающейся страсти и сильных чувств.
Марина долго не могла вернуться в себя после звонка Кости. Как и предполагала женщина, ее поздравление отозвалось в сердце мужчины. Она и отправила ему скромное смс с тремя словами, без признаний в любви и приглашения приехать. Ни с того, ни с сего она задумалась о Мирославе. Девочка хочет знать о своём родном отце. «Может их уже стоит познакомить?» — спрашивает себя Марина. Мира уже освоилась в школе, и дома их отношения уже наладились. Марина в полном объёме ощущает себя матерью и, кажется, у неё получается справляться с этой ролью. Во всяком случае, так думает она.
От раздумий прервал стук в дверь. Надежда заглянула в кабинет, чтобы убедиться, что Марина на месте.
— все уже на льду, — сказала она.
— иду, — апатично среагировала Марина.
В забытьи женщина вышла на площадку. Надежда уже вовсю руководила тренировочным процессом. Марина сложила руки на борт, бессильно оглядывая фигуристок.
— с тобой все в порядке? — поинтересовалась Надежда.
Марина сегодня была сама на себя не похожа. Раньше она не опаздывала на тренировки и не смотрела с безразличием на прокаты.
— нормально, — ответила Марина. — голова просто болит. — она настолько загрузилась личными проблемами, что не замечала происходящее на льду. — по вискам лупит.
Надежда предложила зайти к Лизе. Но Марина как обычно отказалась. В принципе, второго тренера это нисколько не удивило, потому как Марина никогда не покидала площадку, даже, если приходил кто-то особо значимый.
— Фомина очень быстро форму набирает, — обратила внимание на Миру Надежда, — молодец девочка.
После первой встречи с учениками школы и их насмешками, Мирослава сильно переживала и был момент, когда девушка хотела все бросить. Вернувшись домой, она легла на диван и, глядя в потолок, снова думала о смысле фигурного катания в её жизни. У Марины теперь было целых семь девочек, чтобы добиться заветного Кубка Льда. Саму Мирославу он уже перестал интересовать так, как раньше. У нее пропала та цель, которой она бредила до аварии и смерти мамы Маши. И она бы ушла из школы, если бы не одно но — Марина. Женщина несправедливо и по нелепости не смогла исполнить мечту. Получается, что её труды в мире спорта были напрасны, и её отказ о Мирославы как от дочери тоже не имел смысла? «Нет, так не пойдет,» — решительно сказала себе Мира. Если Кубок Льда больше не её мечта, то это мечта матери, из-за которой она когда-то отказалась от всего. Из этих семерых девочек и многих других соперниц победить должна только Мира, дочь Марины Адамовой.
Теперь Мирослава боролась за мечту матери. Дома она занималась растяжкой, прыгала и танцевала. Однажды, она попросила Марину научить её танцевать вальс. Этот вечер был самым насыщенным и тёплым за все время. Мира чувствовала поддержку Марины, наслаждалась её улыбкой и красотой глубоких карих глаз. Только благодаря такому упорству — тренировкам двадцать четыре часа в сутки — она смогла почти полностью восстановить прежнюю форму. Девушка уверенно прыгала одиночные прыжки, двойной флип и сальхов.
— Мирослава! — крикнула Надежда Викторовна. Девушка подъехала к тренеру. — давай сегодня доведём до идеала двойной аксель.
— постараемся, — улыбнулась Мира.
Она выражала точно противоположное настроение Марины. Девушка с энтузиазмом поехала выполнять задание тренера. Но вместо красивого прыжка она снова продемонстрировала падение.
— кривоножка, — позлорадствовала Мирта. Она остановилась и смотрела на Мирославу.
— Громова, чего встала? — закричала ей Надежда. — работы нету?
Девушка недовольно закатила глаза и поехала дальше. Мирослава поднялась. Она уже привыкла к особенному поведению зазнавшейся Мирты и просто игнорировала все ее глумления над теми, кто ниже по социальному статусу только по просьбе Марины.
— скоро чемпионат, — обратилась Надежда к Марине. — что думаешь делать с Фоминой? Она здесь до сих пор на птичьих правах.
— не знаю пока, — женщина сложила руки на уровне груди.
— я бы с удовольствием исключила из основы Громову. У нее пантов больше, чем таланта.
— если бы все так было просто… — пробормотала Марина.
— кого тогда будем убирать в запас? Кузнецову Таню? — предложила Надежда.
— после контрольного проката определимся. — сказала она, — Мира ещё может не потянуть программу после травмы.
Надежда с подозрением посмотрела на подругу. Марина мгновенно словила на себе её взгляд.
— чего? — спросила она, чувствуя себя очень неловко.
— просто ты обычно ко всем по фамилиям обращаешься.
Марина замешкалась. Сама не замечая того, но она начинала сдавать позиции. Уже месяц она боролась с собой и своей жалостью к Мирославе. Язык чесался где-то грубо заткнуть рот Громовой, где-то дать дочери поблажку, где-то спросить о личном прямо во время тренировки. Оказывается, оставаться деспотичным и требовательным тренером у родного ребёнка было не так просто.
— старею, — пошутила Марина. — становлюсь сентиментальной.
— ладно, пойду с Фоминой позанимаюсь, — беспечно улыбнулась женщина.
Надежда выехала на лёд. С её грамотными подсказками и замечаниями к концу тренировки Мирослава поставила двойной аксель на прежний уровень. Они пробовали прыгать его в каскаде с другими прыжками, и он получался. Пуская, временами неровно, недокручен, но получался. Надежда осталась довольна работой. Перед уходом она похвалила Миру и погладила ее по спине. В тренерском штабе она была более общительная и контактная. Если Марина здесь отдавала приказы, то Надежда раздавала просьбы и помогала выполнять указы директора. От неё за версту доносилась ласка и забота. И при этом никто не пользовался её мягкостью в личных целях. Надежду уважали, и она ещё ни разу не становилась объектом для обсуждения, в отличие от Марины и Германа Демьяновича.