- А вдруг это предательство?
Аверс поднял на меня глаза.
- Вдруг они выкрали что-то важное и хотят сдать это нашим врагам? Или ценный груз - это ценный заложник из королевской семьи? На сколько я помню, королевские земли находятся от земель Вугсане не очень далеко.
- Кто-то выкрал наследного принца? - уголки его губ дрогнули и меня порадовала эта скромная улыбка спутника. - Смелая догадка, больше похожая на вымысел, чем на правду. Я обдумывал более правдоподобные и простые варианты.
- Какие?
- Искал причины, по которым нужно неким людям перевезти нечто из одного места в другое. Неук отличается только тем, что комендант собрал у себя на службе не самых простых людей. Среди подданных его величества, даже среди двора, не так много образованных, а то и просто обученных грамоте людей. Языками владеют и того меньше, после долгих лет обучения, уже в преклонном возрасте, старцы, посвятившие жизнь этому знанию. И знающие не более двух. То, что говорят в Неуке о тебе, Рыс, похоже на сказку - ты говоришь, пишешь и читаешь на восьми разных языках. Ты молода, а значит твой разум настолько одарен, что был способен к такому обучению с детства.
Он впервые назвал меня по имени, и оттого я смутилась. Даже его хвальба моему таланту не тронула настолько, сколько это доверительное обращение.
- Я знаю секрет атапасской стали. Моя мастерская на Побережье славилась качеством и крепостью оружия, потому что я открыл сплав и обработку нескольких металлов в особых пропорциях и особой прокалке. Посвященных было больше, но после сокрушительного нашествия цаттов, остался только я и мои знания. Их я не раскрыл никому, и никому не раскрою, если только не найдется достойный ученик. Лекарь, Сомм, тоже не просто лекарь, и тебе известно об этом лучше многих. Он знает все травы, сам варит лекарства и делает настои, использует яды, вскрывает живого человека, что приравнивалось бы к убийству, если бы он не умел погружать сначала в глубокий сон, а после сделанного, пробуждать к жизни. Он ничего не боится, и чует болезнь именно там, где она засела.
Аверс не продолжил и я попыталась закончить его мысль:
- Выходит, что в Неук добираются ради нас? Везут кого-то больного, или ценную книгу, что нужно перевести, или особое оружие, к которому ты должен применить свое мастерство?
Он кивнул:
- Да, но это не объясняет почему за этим едем мы двое?
- Магический кинжал с древней надписью на лезвии...
Воображение начало разыгрываться и настроение подниматься. Поездка на миг слала мне казаться интересным приключением, а не трудным поручением по поиску неизвестных.
- Быть может, - во взгляде оружейника промелькнуло недоверие, и на том разговор закончился.
Я свернула карты обратно, растопила восковую палочку и вновь запечатала футляры.
Перешеек между скалами был коротким - здесь было самое тонкое и самое низкое место гряды, и проложенная дорога единственная по которой было можно пересечь горы без труда. Даже наши лошади справились с переходом легко. Далее открывались все те же холмы, пролески и каменистые пустыри, только дорога вела в более холодные края. Мы проехали еще до сумерек, и немного свернули к реке, изгиб которой удобно подходил к пути, так и приглашая на привал. Аверс развьючивал лошадей, а я отправилась за хворостом. Заблудиться было сложно - шум перекатов у речных скальных порогов был сильным, так что ориентир был даже не смотря на быстро сгущающиеся сумерки.
Недавно шел дождь, ближе к реке и так было немного деревьев, потому много веток я не набрала. Мне пришлось пройти дальше, обратно к дороге, в более густую чащу - я искала дерево, которое упало не на землю, а осталось опираться на камни или другие стволы. Его ветки достаточно сухи для костра и не прогнили, лежа в сырости половину осени. Шла осторожно, вглядываясь и под ноги, чтобы не угодить сапогом в нору или яму, и тут различила помимо шума воды еще какой-то. Всхрап и позвякивание. Замерев и сосредоточившись, поняла, что слышу едущего всадника. Кто-то рысцой проезжал по дороге, с которой мы сами свернули не так давно. Поначалу у меня не всколыхнулся страх, я прежде всего подумала еще о каких-то путниках, возможно, едущих встречно или догнавших нас после перевала. Любопытство взыграло больше и я отложив ветви, пошла на звук. Что меня удержало от того, чтобы выйти из гряды кустарника открыто и сама не знаю, но ненарочная осторожность меня и спасла - всадников было много, отряд растянулся целой вереницей, едущей по узкой каменистой дороге в том направлении, куда и нам было нужно. Только путь их лежал не от перевала, а от иной дороги. Выше, за грядой низкого леса, открывалась унылая серая пустошь предгорья, и оттуда черным паводком накатывала эта волна новых и новых отрядов. Были уже сумерки, и живая их масса - людей, лошадей, скота перемешивалась с огоньками зажженных факелов, словно по той реке плыли сотни оранжевых светлячков.
Вот где страх накатил меня и заставил оцепенеть. Это были наши враги, цатты, и они каким-то образом подобрались с той стороны, где мы считались надежно укрытыми и горной грядой, и дальше на юге - приморскими скалами и частыми штормами. Сердце забилось панически и, преодолев оцепенение, я была готова уже рвануться к Аверсу, как почувствовала, что жесткая холодная ладонь накрыла мне рот и плечи прижала к себе другая рука.
- Не кричать, - шепнул оружейник, и дождался моего кивка прежде чем убрать от губ руку. - Умница.
А я и не собиралась кричать, не дура. Это в замке я разнежилась, при такой защите ослабила бдительность и не помнила об опасностях, а ведь поначалу моей новой жизни эта же самая жизнь быстро учила меня настоящей, звериной осторожности, когда я не попалась в руки ни насильникам, ни убийцам, и при том - звериной же скрытности и терпению, когда приходилось словить залетную птицу или самой прятаться полдня не шевелясь в уголках и ямах.