Расчесав свои русые гладкие волосы, Витта заплела их почти так же, как и я. И строго посмотрелась в зеркало. В ней что-то от Аверса было, едва уловимое, и не только цвет глаз и волос был тому причиной, - движение бровью, поворот головы, нечто сильное в характере взгляда, особенно в такие мгновения, решимости и отчаянья. Отчаянье у нее было от молодости, а вот решимость, - от отца. Семнадцать лет...
- Что мы будем делать здесь еще три дня?
- Не знаю. Ждать. Если понадобиться, уговаривать.
- Как?
- Тоже пока не знаю.
- Я умру за это время.
На это я не ответила. Не смотря на массу достоинств, у юности были и слабости: три дня в ожидании смертельны. Никакая наука не научит терпению, только годы ожидания.
- Этого не изменишь. - Я встала у зеркала в свою очередь. - Постарайся занять себя чем-нибудь, чтением, плетением, пересчитыванием плит на полу, мечтами о будущем... все помогает.
- А от этого не сходят с ума?
- Порой одно безумие строить из песка замки каждый день, помогает избежать безумия более страшного и необратимого.
Витта подозрительно на меня посмотрела. Уж не таю ли я в себе зерно болезни блаженных людей? Я засмеялась, поправила платок, и не менее пристально чем она, осмотрела себя. Все закрыто. Осанка еще пряма, а стан плавен, в лице по-прежнему мало красок. "Миловидная крыса", как назвал меня однажды лекарь, красоты с возрастом себе не добавила, а вот добрый Лаат со своими служителями храма наложил на лицо вечную тень мучительных мелких морщинок и бледность обескровленных губ.
- Ты готова?
- Да.
В трапезной зале все было обставлено скромно, но с достоинством. Мне, уже привыкшей к захолустным трактирам, было приятно сесть в удобное кресло и положить ладони на скатерть, а не на затертые брагой столешницы. Маска учтивости и благородства, все, чему успел научить меня свет лаатовского окружения.
- Благодарю вас, господин Эльконн, за ваше гостеприимство. Буду признательна, если мы перейдем на местную речь. Вы хорошо говорите? Моя подруга дочь этого Берега, и было бы не вежливо при ней вести беседу на родном языке.
Элькон и помощник нехотя кивнули.
За ужином присутствовал только сам вассал и Илиан. Больше в замке либо не было никого из равных людей, либо хозяин не пожелал их видеть.
- Я рад. Теперь мой скучный вечер скрашивает редкое общество.
Еще несколько реплик любезности скромно ушли в стены при молчании двух других присутствующих, и я решилась спросить:
- Позвольте полюбопытствовать, что вы намерены сделать с вашим врагом и как обыграть ловушку?
- А стоит ли? - Фривольно парировал тот.
Трус... внимательно приглядевшись к его еще молодому лицу, я сделала вывод, что именно это, трусость, причина оставить все, как есть.
- Как это понимать?
- Дело в том, что не далее, чем сегодня утром, к замку прибыл гонец с посланием. Прочтите его.
И он протянул мне мою же бумагу. Я честно прочла.
- Какая чушь.
- Тоже самое сказал и мой помощник, когда ознакомился с этим. Если так они планировали заманить меня в ловушку, то... более глупого способа я еще не встречал. А мой враг на дурака не похож.
- Я не разбираюсь, господин Эльконн, в тонкостях подобных маневров. Женщины обычно занимают ум другим. - Я вернула ему письмо. - Мой вопрос, касательно этого, продиктован еще и беспокойством... пострадала моя гордость, мои люди в плену, мое золото звенит в кошельках разбойников. А вы, вассал, господин и хозяин над этими землями, с целым войском ратников в своем замке, отвечаете мне "а стоит ли?".
Надменно замолчав, я только и смотрела на Эльконна. Его лицо было ленивым, и недовольным. Он приказал разлить вино по бокалам, и тянул время.
- Моего врага зовут Коорк. И у него действительно есть подготовленные люди, из бывших ратников, служивших под его началом. Дать ему бой, - значит, развязать настоящую битву... а я обещал своим подчиненным мир, и более, - ни капли крови в сражении.
- Слишком мягкая отговорка для такого воина, как вы. Я ей не верю.
- Да?
- Да. Вы, конечно, вольны поступить так, как вам вздумается, но я сочла бы такой поступок - малодушием.
Это не понравилось вассалу еще больше.
- И как же вы предлагаете нам поступить? - Неожиданно спросил Илиан почти без акцента.
Едва повернув к нему голову, и ответив помощнику пожатием плеч "не знаю", я поняла свой промах. Не за выражением Эльконна мне нужно было следить, а за Илианом. От одного его пытливо прощупывающего взгляда мне стало не по себе. Он сомневался во всем, он все перепроверял, он, наверняка он, руками хозяина вложил мне письмо в руку. Он, и это было явным, подозревал неладное. И правильно подозревал...
- Я не знаю. - Вслух ответила я и сделала обиженное лицо.
Пора было играть в попранное достоинство знатной особы. Но не слишком.
- В любом случае, есть еще много времени, чтобы подумать. - Поставил точку хозяин. - Приступим к ужину.
Илиан... тот самый зоркий глаз при недальновидности господина. Помощник не отпускал моего внимания, постоянно спрашивал то о целях моей поездки на этот Берег, то беспокоился о самочувствии моего приемного отца, то вдруг перескакивал вопросом к Витте, и я прилагала много усилий, чтобы не выдать испуг. И откуда я его помнила?
- Что вы имеете в виду? - Спокойно переспросила девушка.
- Какому роду вы принадлежите? Я, правда, не знаком со многими, потому что не так давно здесь...
- Скорее, не к роду, а к сословию. - Витта отвечала без смущения и достаточно гордо. - Мои родители никогда не имели титула.
- Вы не шутите?
- Нет. Но вы также ошибетесь, если решите, что я неграмотна или невоспитанна... Отсутствие принадлежности к знатному роду, еще не лишает человека достоинства.
И эта Витта?! Я была не просто удивлена, я была обрадована и горда ее ответом. Не запятнав себя ложью, она также не позволила им принизить ее.
Илиан хмыкнул, обезоруживающе улыбнулся. У него были тонкие поджатые губы упрямца и глаза победителя. И одновременно с этим его лицо выражало искреннюю симпатию и открытость.
Еще за несколько слов разговора, я поняла, - он не скрывает того, что хитер. Он не скрывает того, что испытывает каверзными вопросами меня и Витту. Его стоило опасаться...
- Господин Эльконн, - я поспешила неучтиво перебить речь помощника, только ради того, чтобы перебить взор господина, - а вы были представлены когда-нибудь моему отцу?
Он нехотя оторвал взгляд от Витты.
- Нет. Увы, мне не выпало такого счастья...
Я опять допустила промах. Решив, что стоит быть особенно настороженной только с одним, упустила из виду главное. Вассал перестал с ленцой попивать вино, он оживился. Витта теперь выглядела не так, как после пыльной дороги, в сапогах да холщовом камзоле, и к тому же заговорила на языке гордости. Не дерзости, не надменности, на языке человека, знающего цену себе и своей свободе.
Сердце у меня в миг заколотилось так, что я почувствовала, как туго затянут платок на шее. Стервец, Эльконн! Мерзкий, сластолюбивый взгляд опять заскользил по девушке с нескрываемым интересом.
- Простите... - выдавила я, - простите, мне что-то стало дурно.
Мне правда стало плохо, и я, не закончив ужина, встала из-за стола.
- Наверное, это оттого что я так и не смогла по-настоящему отдохнуть днем... Позвольте мне, и моей подруге покинуть зал...
- Конечно.
Илиан вызвался проводить меня до комнаты. А я взяла под руку Витту.
- Я пришлю служанку, она приготовит вам успокаивающий отвар и откроет окна. Свежий воздух будет полезен, ночи уже по-летнему теплы.
- Спасибо, господин Илиан.
Едва дверь комнаты закрылась, девушка отдернула свой локоть:
- Фу, как мерзко! Смотреть было тошно, как ты разговаривала с ними! Лесть, никчемная ложь, притворные чувства!
- Не кричи.
- А я не кричу. Это низко!
- Ночевать ты будешь рядом со мной. На кровати хватит места.
- Еще чего!
- Я не оставлю тебя одну в отдельной комнате. Я могу не услышать, если кто-то войдет. А так мне будет спокойнее.