Коорк вздохнул и закрыл глаза. Ратник выбил у него из под ног бочонок.
Глава двенадцатая
Эска открыла глаза и поняла, что единственный раз при возвращении ее никто не зовет. Сомрак сидел на стуле и подавленно смотрел в пол. Тавиар стоял у напольных часов с тайником и смотрел на циферблат, словно бы наблюдал не просто движение стрелок, а истинное течение времени как такового. Эска не подавала голоса, она вся еще была поглощена разлившимся внутри чувством беспредельной свершившейся надежды. Аверс и Сомм сбежали, и значит, живы... конечно, то что они давно-давно умерли четко коренилось в сознании девушки, но это ничуть не смущало.
Стараясь припомнить события первой половины этого далекого дня, она полулежала на кресле с закрытыми глазами. Но они вспоминались плохо, как стерлись. Вместо них то подступали, то отступали от сердца воспоминания о том, как она говорила с главарем, как она говорила с Эльконном и с Илианом. Это же надо было настолько ничего не бояться... и вместе с тем, Эска помнила, очень отчетливо помнила, о страхе за чужую жизнь.
- Господи! - Она вдруг вскочила с кресла.
Тавиар и Сомрак разом вздрогнули и повернули головы, как вышли из своего оцепенения.
- Эска, что случилось?
- Десять минут... - пробурчал хозяин лавки. - За временем нужно следить!
- Я видела, как умер человек! Его повесили, и он дергался в петле!
Невозможно, но для Рыс новость о жизни была значительней, чем это видение казни. Как страшно! Но и Эска именно поэтому столь долго пребывала в счастье, а не в шоке, и это ужасало ее еще сильнее.
- Кого повесили?
- Коорка! Он умер! Он обвис в петле у меня на глазах! Так гадко, так ужасно, - был человек, а потом... только тело... и лицо такое страшное!
- Эс, прости...- Тавиар нежно взял ее за ладони.
- Но Рыс не было так жутко, как мне...
- С тобой там ничего не случилось?
- Нет. Но я видела смерть. По-настоящему. И я знаю, что все они на самом деле давно умерли, ты это уже мне говорил...
Эска успокоилась. И поняла, что приходит даже опыт подобных путешествий. Она научилась быстро брать себя в руки при возвращении, и теперь ей не так трудно дается проживание там столь долгое время. Эска не чувствовала тоски по близким, с которыми давно не общалась. Она понимала, что не видела их несколько часов, а не дней. И этого было достаточно, чтобы усмирять свои чувства. Желание кинутся на шею Аверсу-Тавиару было подавлено осознанием того, что это, во-первых, разные люди, а во-вторых, это чувство Крысы, а не ее. Еще полчаса за чашкой крепкого чая, заботливо принесенным оружейником, и девушка вошла обратно в свою жизнь быстрее прежнего.
- Я в порядке.
Говорить Тавиару о том, что ее успели там крепко ударить по голове и тем самым испытать боль, она не стала. Он брал на себя слишком много ответственности за все происходящее, а ей не хотелось, чтобы тот испытывал вину за то, что совершил далеко не он. По крайней мере, она и сама знает, на что идет, достаточно взрослая.
Сомрак, как и всегда, покинул комнату, едва понял, что девушка благополучно очнулась. А сам Тавиар даже не находил слов, так был удивлен ее внезапной безмятежностью.
- Завтра мне нужно в университет, а послезавтра я приду. И твой отец снова меня туда отправит.
- Так скоро? Эска, с тобой точно все хорошо? В прошлый раз...
- Это было в прошлый раз, - с улыбкой парировала она, - теперь мне легко даются возвращения. Я контролирую все и разделяю прошлое и настоящее лучше прежнего. Мне самой в это трудно поверить.
- А что там было на этот раз? Сколько ты там провела дней или часов?
- Не много. Меньше, чем раньше... но разве это главное?
- Ты о висельнике?
- Нет. - Эска задумалась, прощупывая заново лицемерный разговор с Эльконном и Илианом. - Не это. - И припомнила, как обругала ее за это Витта. - Все вообще не важно. Важно то, что мне нужно бежать домой и подготовить хоть какую-то речь к завтрашней комиссии!
Повторив, что она придет только послезавтра, Эска попрощалась с оружейником и одна пошла на остановку, категорически отказавшись от того, чтобы ей вызвали машину или хотя бы проводили немного.
В автобусе она думала об университете, по дороге до подъезда тоже. Даже записав несколько абзацев дома, набив два листа текста на компьютере, она успела перед ужином позвонить Берту и уточнить время. В очереди девушка шла десятой из двадцати четырех дипломников, а лучше было бы отделаться первой, а потом слушать остальных.
Когда легла спать, то удивленно обнаружила, что спать не хочет. Для нее, как для Эски, прошел целый день, и очень утомительный день. Как для Рыс, так та вообще не спала сутки, да и прежние ночи из-за постоянной тревоги назвать нормальными было невозможно. Эска включила настольную лампу. В комнате был приятный, не выхолощенный порядок, сумка на завтра собрана, туфли с закрытыми носами почищены заранее.
- Все же на нервах сказывается... - многозначительно заключила девушка. - Бессонница напала. Утром обнаружится мигрень.
Не зная, чем себя занять, она растянулась на кровати и стала, глядя в голубой потолок, репетировать шепотом речь. Выходило недурно, только один вопрос мог засыпать ее сразу же, - а где вы брали литературу? Какими источниками пользовались? Источники... "Это ты так хорошо рассказываешь сказки охране?".
Мотнув головой, она вернулась мыслями к выступлению. Этот диплом сейчас самое важное в жизни, самое значимое... "Витта, ты дочь моего возлюбленного и возлюбленная моего друга. И ради них, и ради тебя самой, я сложу голову".
Встав, пройдясь по комнате, даже умывшись теплой водой, Эска достала из сумки листы. Стала читать вслух негромко. Не все так радужно, на поверку, другие наверняка гораздо лучше ее подготовлены. Какая-нибудь Омира расскажет речь так, что заткнет ее за пояс вместе с рискованными экспериментами... "Она не переживала Миракулум, но по многим другим достоинствам она в сотни раз тебя превосходит, и отец это знает".
На кухне, разогрев полный стакан молока, Эска достала банку меда. После такого напитка должно захотеться спать. И сон будет таким же теплым и сладким, таким же домашним. Те из друзей, кто знал о привычке Эски пить на ночь молоко, смеялись над этим, как над пережитком детсадовской поры... "Твое ли дело расспрашивать господ об их прихотях?"
- Будь оно все проклято! - Выругалась девушка, схватившись за голову, и вернулась в комнату. - Я схожу с ума что ли?! "Порой одно безумие строить из песка замки каждый день, помогает избежать безумия более страшного и необратимого"...
Все были одеты, как при параде, даже Берт щеголял в пиджаке и галстуке, и в руках держал солидную папку с частью напечатанной дипломной работы и несколькими дискетами для показа слайдов.
- Волнуешься? - Спросил он Эску.
- Нет.
Но все вокруг нервничали. С прошлого заседания, где только проходило утверждение темы, времени минуло много, и там предупреждали, - как строго будут спрашивать с каждого об этапах работы и досконально анализировать все! Если в первую комиссию происходило такое волнение, то что же будет на самой защите? В актовый зал сначала прошли все старшекурсники, потом задние ряды начали заполнять студенты младших курсов, чтобы посмотреть и послушать все то, то им еще предстоит. На сцене, где стояла кафедра, вывесили экран и подготовили аппаратуру для просмотра видео или иллюстративного материала. Эска благополучно избежала прямого столкновения с дипломным руководителем в коридоре, и прошмыгнула в зал, заняв свое место. Комиссия, состоящая из преподавателей, чинно заполнила первый ряд, - за столами. Профессор объявил начало и первого выступающего.
Эска улыбнулась Берту, у того на лбу уже выступили капельки испарины. В пиджаке ему было непривычно и жарко.
- Так слова путаются, все забыл! - Шепотом сказал он.
- Давай послушаем, как другие мучаются. Ты, между прочим, только восьмой, а не второй по перечню.