- Правда, - ответил Тавиар, глядя на свой бокал. - Только вкус терпкий...
Домой Эска вернулась не очень поздно. Отчего-то последние полчаса ужина с Тавиаром были потускневшими. Пропало что-то, особая атмосфера, царившая все это время между ними, и все было по-прежнему, на первый взгляд, но в ту же минуту и не таким. Странно...
Сон у девушки этой ночью был таким же, как и вчера. Безмятежным и крепким. Ее не донимала больше бессонница, не донимали мысли и слова из прошлого, не тревожило волнение о предстоящей речи, и волнение из-за того, как ужасно для нее эта речь прошла. Эске снился воздушный шар, на котором катал ее Берт, и прекрасный город внизу. И сказочные дали горизонта.
Когда Эска открыла глаза, часы на столе показывали начало двенадцатого. Она встала, прошла в ванную и включила воду, чтобы умыться. Взглянув в зеркало, Эска остолбенела. Задрожавшими пальцами убрала прядки волос, мешающие четко увидеть весь знак. Миракулум чернел на ее шее...
- Господи, сохрани меня...
Мыло, гель, шампунь, щетка, растворитель для краски, - кожа лишь сильно покраснела от раздражения, а знак не смывался. Эска понимала, что это значит, но все равно упорно мылила шею.
- Что мне теперь делать?!
К счастью, Рория Иргили была дома, и Эска с первой же секунды, как та открыла дверь, выпалила это. Молодая женщина пропустила ее без слов. В квартире не было посторонних, все та же приятная, уютная ухоженность комнаты.
- Что делать с этим?
В отчаянье повторила девушка, показав шею. Рория внимательно всмотрелась.
- Намажь антисептиком.
- Что? - Изумилась та.
- Я могу тебе дать крем, у меня есть. А не то кожа слезет. Ты, видимо, очень старалась его стереть?
- Какой крем? У меня Миракулум!
- И у меня тоже. - Тускло ответила автор "Миракулум". И открыв секретер, достала баночку с кремом. - Значит, ты рискнула путешествовать?
- Да. И теперь жалею об этом.
- Поздно. Знак Алхимика не пройдет никогда. Как ощущения?
Эска села в кресло, взяла из ее рук баночку, и неожиданно осмыслила, - Рория! Есть на свете человек, способный все понять без слов и пересказов, мол, каково это... человек, кто побывал не в Эскиной шкуре, но в шкуре Крысы. Это серое одеяние было примерено не только ей одной.
- По-разному... но порой я схожу с ума.
- Не удивительно. Быть другим человеком, абсолютно потеряв себя, это ли не безумие, а?
- Как вы справились?
- С чем?
- С трудностью быть другим человеком?
- Этого не было. Я есть я.
- Вы опять утверждаете, что Крыса, - это вы и есть? А не Рория Иргили.
Женщина промолчала. Эска всмотрелась в ее черты. Она была чем-то похожа, совсем капельку, но не настолько, чтобы поверить. Эска Крысой смотрелась в зеркало и помнила свое лицо. Оно было другим. И в тоже время, вероятность... возможно ли? Тавиар не Аверс, но похож на него. А Рория не похожа на Рыс, но это она?
- Вчера вечером ко мне приходил один молодой человек. Он назвался Бертом.
- Берт?!
- Сначала он расспрашивал о книге, а потом и о тебе, Эска.
- Что вы сказали?!
Рория устало опустила веки, и несколько секунд лишь постукивала пальцами по журнальному столику.
-Я подтвердила, что ты ко мне приходила.
- Зачем?
- Затем, зачем ты и приходила, - узнать, откуда я все это взяла? Про войну двух Берегов.
- И?
Эска представила, как все рухнет в никуда, едва к Тавиару заявится Берт с расспросами. Конец их договору, конец их отношениям, и доверие к ней будет подорвано безвозвратно. Она же обещала никому не говорить.
- Ничего не сказала. Что-то мне подсказало, что ему нельзя сообщать правду. Я не знаю, как он узнал обо мне, и почему пришел, но прошу впредь постараться следить за своими разговорами... - Хозяйка дома вздохнула. - Тяжело, когда посторонние люди постоянно бередят расспросами мою душу. Я здесь давно, и я стараюсь быть Рорией.
- Вы пугаете меня.
- Уходи, Эска. Миракулум не сведешь, тебе с ним жить. И ничем я в этом тебе помочь не смогу.
Тавиар отрицал, что он тот самый оружейник. Рория доказывала, что она та самая Рыс. Истина Эске открылась лишь в том, что теперь у нее большая проблема, - как объяснить родителям это тату? И в чем подозревать Берта?
Объяснение с родителями она решила отложить на потом, - обернула шею легким летним шарфиком. А с Бертом выяснить отношения, решила немедленно, и после писательницы поехала к нему.
Он открыл дверь после первого же звонка, и не успел даже сказать "Привет", как девушка прошла в его квартиру, а потом и в комнату. Молодой человек, почуяв неладное, медленно закрыл входную дверь и прошел следом за гостьей.
- Как дела?
- Как ты мог, Берт? Я не ожидала от тебя такого подлого поступка!
- Ты о чем?
- Я же обещала, что все расскажу тебе, когда будет возможным, а ты... ты влез не в свое дело!
Он опустил глаза, не зная, что лучше, - начать врать или соглашаться с ней. Колебаться долго было нельзя, но Эска лишила его выбора, она вдруг увидела неосторожно оставленную на столе книгу.
- А! - Она выхватила ее из-под тетради, безошибочно признав корешок. - Ты что, читал ее?!
Берт кивнул. Эска побледнела и осела на край незаправленной кровати. Потом стала наливаться краской и негодованием. Другу было не объяснить, что это равносильно для девушки тому, как если бы он прочитал ее дневник. И не просто дневник, а самый откровенный, где все ее чувства, и души, и тела... все! Он словно без спроса заглянул не в чужую жизнь безразличной Крысы, а в жизнь Эски!
- Как ты мог?
- Но что в этом такого? Мне было интересно, что это за книга, после которой ты так стала меняться, Эс.
- А зачем ты ходил к Рории?!
- За историческим интервью...
- Нет, Берт... ты решил предать меня. Решил выяснить все про меня.
- Эска...
- А мне ведь казалось, что ты... что я могу верить тебе до последнего.
Он вдруг кинулся к ней.
- Можешь, Эс! Ну, прости меня, пожалуйста, я не удержался от того, чтобы не попытаться выяснить, - что с тобой происходит. Разве ты сама не замечаешь, что ведешь себя не так, как раньше? Что было в университете? Эс?!
- Брось. - Холодно сказала Эска почти не своим голосом, и встала. - Не докучай мне больше...
Книгу швырнула обратно на стол.
- Не звони мне впредь, и не приходи. До свидания.
Ушла сама, хлопнув дверьми как можно громче. Все его заслуги, все, что он сделал для нее хорошего и необычного, перечеркнулось одним, - он посмел вмешаться. Попытался узнать, не спрашивая. И поставил под угрозу ее отношения с оружейником. А друга терять, оказывается, больно... и в ее настоящей жизни это было больно. Но потерять любимого, еще хуже...
Эска дернулась и остановилась, как натолкнулась на стену, прямо посреди улицы. Что она сейчас подумала? Кого потерять еще хуже? Кого?! "Нет-нет, я не поддамся... у меня есть мое дело, моя свобода, моя самостоятельность. Никакой зависимости, никаких богов на земле. Как там говорил Коорк Крысе, которая его не слушала? "Сколько ты бы смогла совершить на благо родины, если бы не создала себе бога на земле, не свела бы смысл жизни к нему, не облекла бы себя в добровольное умопомрачение"... Это Рыс уже безнадежно глупа, потеряла себя и свою голову, но только не я...".
И чтобы доказать себе это, Эска поехала к Тавиару.
За прилавком стоял его отец, Сомрак, а сын был где-то в комнате. Но на приветственный звук колокольчика он тут же выглянул в саму лавку.
- Сбылись мои предчувствия, - улыбнулся он, - я надеялся, что сегодня ты обязательно заглянешь. Я ждал.
Эска натянуто улыбнулась, понимая, как сладко екнуло сердце.
- Тавиар... - и сняла шарф. - Он появился сегодня утром.
- Быть этого не может!
Оружейник подошел близко. Как он был изумлен и взволнован, как нежно дотронулся до ее шеи. От такого прикосновения голова Эски закружилась. Тавиар с беспокойством спросил:
- Знак жжет тебя? На тебе лица нет.
- Нет. Эта краснота оттого, что я пыталась стереть его. Очень глупо.