И каждый его шаг был медленным и выдержанным, будто он не подходил, а подкрадывался к нам, а толпа шарахалась в сторону. Лаат стал мертвенно зеленоватым, а на лбу выступили крупные градины пота, как и у Эльконна. Вассал вообще был готов снова потерять сознание, но какая-то сила удерживала их разум не только от провала, но и от помутнения. То, что читалось на их лицах, говорило само за себя, - они не только ясно понимают, кто перед ними, но и не могут закрыть глаза, настолько Змеиный Алхимик сковал волю и ум. Я легко освободила свою руку из обездвиженного капкана, и развернулась полностью к долгожданному гостю.
- Мнимая сила света... мнимая святость... жалкая ничтожная пыль, смеющая сжигать на кострах своего правосудия подлинных людей...
Миракулум приближался, и его голос стал и в меня проникать с трепетом. Он не был в своем истинном облике, он был в облике самого духа зла...
- Я здесь, чтобы вы увидели то, что считали истинной... то, во что вы верите, как в своих богов. Я здесь. И я пришел забрать ту, которую выбрал единственной на своем пути...
И он, остановившись в нескольких шагах, величественно протянул ко мне руку. Второй человек появился рядом, и передо мной развернулась такая же черная мантия с глубоким капюшоном, как у него. Я скинула саван, сорвала с шеи украшение и подставила плечи, склонив себя так низко, как подобает склоняться преданному послушнику перед всевластным взором владыки. Ткань легла мне на спину, голову накрыл капюшон, и легкое прикосновение к щеке ладони Аверса, заставило меня вздрогнуть от счастья.
- Не опускай головы, Рыс.
Он взял меня за руку, и мы оба равно отошли за спину человеку, или не человеку, способному остановить все в этом мире. Миракулум чуть повернулся, его рука зажала что-то в воздухе, прямо у собственного лица, и когда ладонь распрямилась, на ней была пустота. Он хищно улыбнулся, дунул, и общий вскрик метнулся по зале... Кто-то из вельмож сразу схватились за шеи, кто-то лишь пошатнулся. Женщины завизжали, стали оседать на пол.
- Мы можем идти. - И Аверс стал уходить, не разворачиваясь лицом к выходу.
Я тоже попятилась. По коридору мы уже пошли нормально. Оружейник не отпускал моей руки, а я не могла поверить в произошедшее. То, что там вершилось, было страшным!
Из палат мы вышли прямо к карете. Аверс открыл мне дверь, и мы сели внутрь. Это был не побег, это был неторопливый отъезд из крепости людей, которых уже ничто не держало, ни чей приказ или цепи. Через несколько мгновений, в карету сел и Алхимик.
- Трогай. - Буднично приказал он, и слуга наверху стеганул лошадей.
Это был не моряк с того Берега, не охотник Рихтер, ни тот дворянин, что являлся ко мне в королевскую темницу, чтобы наградить своим испытанием... я, несомненно, узнала его лицо, но в то же время видела этого человека впервые. Теперь он был даже не тем мистическим демоном, каким предстал передо мной же мгновения назад. В карете сидел почтенный господин средних лет, с цепким и властным взглядом, вполне человеческим взглядом, и казался обычным в своей манере отдать приказ кучеру, поправить манжеты на рукавах, и дернуть завязки плаща с шеи.
- В дороге будет жарко, лучше снять их, - обратился он к нам.
Я вспоминала слова Аверса "я нашел человека", которые невозможно было совмещать с этим человеком! Его нельзя так просто найти! Немыслимо! А если и вероятно, то никогда не узнать, что это был он!
Оружейник помог мне снять плащ, который сам же надевал на меня. Чуть встряхнул за плечи, заставив оторвать взгляд от Алхимика и посмотреть на него. Это немного вернуло меня в действительность, - я вздохнула и ткнулась ему лбом под подбородок, готовая совсем потерять чувства от пережитого. Меня даже не смутило присутствие такого свидетеля, я хотела обнять Аверса, и обняла, как могла крепко.
- Это же надо столь часто мозолить мне глаза, госпожа Крыса, - сказал Миракулум, - но я уже не удивлен. Аверс удивил меня больше, сумев напасть на мой след и найти меня. Это невозможно для смертного.
Алхимик смерил взглядом нас обоих.
- Вы невозможны... - он сделал паузу и посмотрел в лицо оружейника долгим взглядом. - В Лигго вы покинете карету, и дальше ваш путь пойдет так, как вы сами выберете. Таких пути у вас три...
- Я слушаю. - Тихо произнес Аверс. - Как и обещал.
- Что обещал? Какие три пути?
Миракулум снисходительно улыбнулся.
- Я хочу помочь вам, и преподнести неоценимый подарок, - знание о том, что вас ждет. Как только путь будет выбран, так я скажу, что следует сделать, чтобы на него ступить. И обратной дороги больше не будет.
- Как такое возможно?
- Возможно. Пришел черед говорить с ним, и ты не должна слышать этого разговора.
- Почему?
- Ты вверяешь свою судьбу Аверсу? - Спросил он вместо ответа.
- Да.
- И примешь любой его выбор?
- Да.
- И последуешь за ним по любому пути?
- Да.
- Тогда, - Миракулум провел ладонью по воздуху, словно снял с моего лица паутину, - ты не должна слышать ни слова, Рыс...
И его голос растворился в легком сновидении...
Глава двадцатая
- Эска...
Тавиар разбудил девушку, которая, все еще находясь под чарами Алхимика, никак не могла окончательно проснуться здесь, в оружейной лавке.
- Сон... - пробормотала она. - Я хочу спать, Тавиар...
Оружейник, подняв ее на руки, отнес в свою спальню и уложил на кровати. Эска уснула снова самым обычным сном, только чуть более крепким, чем всегда. Тавиар накрыл ее покрывалом и немного посидел рядом, наблюдая за ее безмятежным лицом.
Утром следующего дня Эска проснулась другим человеком. Ее окутывало не только воспоминание о том, что она пережила там, но и окутывало забвение, - с какими чувствами она уходила отсюда. Эска и не вспомнила, что прошлым вечером так хотела отомстить Тавиару, мысленно изменив ему с другим человеком. Раздражение как рукой сняло.
Не торопясь подниматься, она еще сонливо поворочалась под покрывалом, наслаждаясь тем, что спала в его постели. Пусть пока не с ним, но уже можно было привыкать, - что его комната будет их комнатой. И она умудрилась провести ночь не дома. Даже родителей не нужно было предупреждать, - мама давно была осведомлена, что "если я не приду сегодня вечером, то, скорее всего, приду завтра", так на этот раз и вышло.
- Уже проснулась? - Заглянул Тавиар. - Завтрак на столе, поднимайся.
Эска кивнула и расцвела в улыбке, - к Тавиару вернулось его расположение духа, и вновь при взгляде на нее, его лицо выражало теплоту и чувства, но никак уже не равнодушие и холодность.
- Сейчас.
Выйдя к завтраку, девушка поздоровалась с Сомраком.
- Доброе утро, - с трудом выговорил хозяин лавки, и тут же вышел из-за стола, бросив на сына испепеляющий негодованием взгляд.
- Что с ним? - Тихо спросила Эска.
- Ничего. Плохо себя чувствует с утра. Как ты?
- Что?
- Как ты себя чувствуешь? Ты ведь вчера снова была там.
- Ах, это... уже настолько привычно, что я будто грезу видела. Ничего необычного.
- Жизнь Крысы стала настолько скучна?
- Нет. Все на свободе и едут в город. Счастливый конец истории.
- Ясно.
При этом слове у Тавиара болезненно дернулись руки. И Эска внимательно взглянула на него. Очень пристально.
И как она не успела заметить этой перемены?!
Та, даже, не бросалась в глаза, и была не столь ненормальной, но нужно было знать самого оружейника, чтобы удивиться, - исчезла его безупречность. Рубашка была не выглажена, и застегнута только наполовину, расслабленный ворот открывал и его шею с татуировкой, и немного ключицы и грудь, рукава закатаны до локтя. Подбородок чуть потемнел от песочной щетины, несколько коротких прядей волос свободно и непринужденно спадали на глаза. "Это Тавиар?" - изумилась Эска. И все же это был Тавиар, потому что его небезупречность смотрелась так же естественно, как и прежняя аккуратность. Он не стал выглядеть хуже, неопрятнее иди расхлябанней, он стал выглядеть иначе, но оставаться прежним в своей осанке и взгляде. Все те же черты, тот же характер, но была спущена легкая узда, исчезла какая-то преграда, заслонявшая от всего мира его настоящего... его близкого и его далекого одновременно.