- Бегите. Забирайте раненых и бегите, если вам еще нужна ваша недавно обретенная жизнь. Кто останется, тот умрет.
Переселенцы оказались оглушены, и не сразу поняли что случилось. Я услышала стоны, но тут же все перекрыл хохот Краса. Разбойник смотрел на Аверса и даже поднял клинок, использовав лезвие как указ:
- А черный колдун хитер! Хороши же мы, глупцы, что позволили так себя обмануть!
Глотнул еще воздуха, снова засмеялся, и хлопнул по спине рядом стоящего Берта. Парень и так едва стоял на ногах, а тут чуть не кувыркнулся головой вниз.
- Теперь ты Миракулум, защитник? Ну, да... Вот так судьба раздет подарки, учись, паж. Дружи с сильными мира всего, и не останешься обделенным, будет и власть, и богатство, и лучшая женщина в придачу...
Враги отходили, все пустело и мы остались вчетвером на площадке. Красдем, обмолвившись о женщине, огляделся и даже прошелся немного по краю, выглядывая ту, о ком вспомнил. Заскрежетал зубами, стиснул рукоять клинка с силой и раздражением:
- А где моя?..
Итида не сбежала. Едва Крас отошел дальше, как сбоку от меня раздался шорох, мелькнуло красным, и девушка выдала себя яростным возгласом раньше срока:
- Лживая мразь! Предательница! Лгунья!
Девушка жаждала мести, и та затмила ей разум. Она не сбежала раньше, не скрылась сейчас, а выбрала самое глупое - притаиться и напасть.
Меня это лишь удивило, я не сделала и шага в сторону, чтобы избежать удара лезвием, понимая, что неуязвима к подобной угрозе. Вся моя забота была - удержать верх платья. Знаки, а после еще и узоры обликов уничтожили рукава и почти весь лиф. Пришлось ладонями прижать несчастные лоскуты, иначе и без того нескромная нагота окажется неприличной.
- Ага!
Разбойник только рявкнул, а Аверс метнулся первым и ударил ее сначала по руке, а потом в грудь. Жестко, не рассчитав силу, отчего Итида даже не вскрикнула, а опрокинулась ничком и потеряла сознание.
- Дай-ка мне сюда эту...
- Не подходи.
Оружейник припал на колено рядом с девушкой, вытянул над ней правую руку. На его раскрытой ладони возникли размашистые штрихи, словно кто-то углем быстро делал неровный набросок, касаясь и кожи и воздуха, а еще миг спустя очертания превратились в красивую рукоять. Линии утратили шероховатость, обрели четкость и объем, рисунок воплощался и дорисовывался одновременно, до того момента, пока Аверс не сжал настоящий черный кинжал в своей руке.
Не поколебавшись ни в чем, он ударил Итиду лезвием, прямо в грудь, в сердце... я вскрикнула. А Берт в ужасе дернулся, но помешать хоть как-то не сумел, слишком далеко находился:
- Господи, зачем?!
И Красдем удивленно молчал. Никто не ожидал подобного.
Окровавленное оружие рассыпалось, едва упало на плиты, а тело Аверс поднял на руки. После всей совершенной жестокости, я не могла поверить в то что вижу - как бережно он это сделал, как осторожно. Поддержал голову, поправил платье и волосы, упавшие на белое лицо, поднялся с колен медленно, точно нес спящую, а не мертвую.
- Ты лишил меня удовольствия, защитник... я бы ее придушил, и заставил помучится долго, прежде чем сломать шею.
Аверс подошел к Берту:
- Эска должна проснуться на твоих руках.
Обманчивый свет огня... оружейник не просто ударил Итиду, а отправил в прошлое одним выпадом, как поступил и Рихтер с Люнтбертом дни назад. Этого не заметить сразу - сумерки ночи, пламя желтило кожу, красного пятна в яремной ямке не углядеть. Вера была, она же проводник... и согласие - было. Слово Миракулум сдержал, пообещав исполнение самого заветного желания девушки - провести хоть день в прошлом.
- Смерть необходимое условие. Или ждать, пока Эска умрет там, или лишить Итиду жизни здесь и сейчас... я выбрал из двух зол.
Берт весь затрясся. Ее с рук на руки он принял, едва удерживаясь на ногах, - и от ран, и от чувств. Присел на обломок фонтана, обнял и всхлипнул, тут же поджав губы и удержав скупые слезы в глазах. На Итиду посмотрел со страданием и любовью, сердцем живя уже в будущем, когда ее черты сменятся чертами возлюбленной.
Время истекло быстрее положенного, лишь минута против десяти. Тело окуталось черным и плотным, рассеялось... рука шевельнулась, голова приподнялась, - девушка очнулась и не могла понять, кто она и где она, так блуждал ее взгляд первые мгновения.
- Эска, ты вернулась, ты дома... Слышишь, Эс? Теперь все будет хорошо, ты вернулась!
- Берт... Берт!
Она закричала и вцепилась в него, обняв за шею. Сжала так сильно, что парень скривился от боли в раненом плече и одновременно засиял счастьем. Прижался щекой к волосам, хотел дотронуться рукой, но остановился - все пальцы в крови. Эска плакала взахлеб и вся дрожала, а Люнтберт, наоборот, становился все спокойней и тише, утопая в своем безмерном счастье.