Цокнул Рад догадавшись, что голос покинул Миру. Шикнула в ответ «змея», подтвердив.
– Давай посмотрю?! – совсем страх потерял, положил царственный ярый руки на хрупкую шею, заставив Рада разомкнуть кольцо сдерживающих пальцев. Не обращая внимания на дёрнувшийся в руках нахалки нож.
Два противоречивых чувства давили на Миру, с одной стороны, ей хотелось отомстить за смерть того, кого много лет она считала отцом, единственного дорогого человека в её жизни. С другой стороны, она перегорела в своей мести, столько всего случилось за это время. Столько всего было пережито ею. Смерть – это не к ней!
Никто из присутствующих ничего не знал о произошедшем когда-то на Земле. О произошедшем в сознании девочки Ярамиры и Ксандра. Об их психической связи. Об их родовой связи. Да и сам Ксандр мало что знал о девушке, кроме того, что она дочь «Безликого бога». Саранам не успел сообщить о своём приобретении никому. Сообщить, чем опасна она.
Движение сильных рук по челюсти, горлу. Попробуй дёрнуться, чуть-чуть и долой безмозглую голову. И все присутствующие подтвердят, что так и было. Поэтому, включив остатки разбежавшегося по неразумной голове разума, сидела она и не дёргалась.
Больше часа Ксандр проводил проверку. Вслух комментируя особенности физиологического строения хрупкой девушки. Его руки скользили по её телу. Выкручивал он ей, чуть не каждый сустав. Сжимал рёбра так…, заставляя делать резкий вдох или выдох. И всё, чтобы проверить глубину шрамов на спине и звёздных отпечатков спереди.
А потом, специалисты и «особо одарённые» вслух обсуждали каждый её шрам и время приобретения. Шли по её телу, как по карте, книге жизни. Ксандр взял и зачеркнул надпись на лице, подправил дату. А напоследок, продемонстрировал одну особенность. Встал ногами девушке на спину. И, о чудо, ничего не случилось. Лежавшая бестия чувствовала себя вполне комфортно, удерживая почти двухсоткилограммового мужчину.
– Итак, – закончил осмотр супер царственный специалист, – человек она только на первый взгляд и минимальный осмотр. Есть ещё кое-что, кроме «чёрной» крови, что в ней ярую долю выдаёт… Лютый, в рот ты ей заглядывал?
– Нет! А стоит?! Насколько я видел, ты ей тоже в рот не заглядывал, – подошёл снежный «барс» всё это время стоявший, как бы ни у дел.
– А мне хватило контакта, пока голос ей возвращал. Когда позвали, сказали, что женщину требуется осмотреть, лет так двадцати пяти… земных.
Лежала Мира на столе после всего, что с ней сделали, даже не пытаясь подняться, подложив руки под голову. Тело гудело. Массаж ей делали, а ощущение такое было, что она особо сложный кросс прошла, с соответствующими препятствиями. Усталость придавила, даже на простую улыбку сил не было. Лежала и безучастно хлопала посветлевшими глазками. Даже не вникая, о чём речь.
Присел повелитель на колени перед девушкой, взяв за голову, заставил одним взглядом открыть рот. «Да не жалко!» Думала наивная, что там можно рассмотреть.
– Два, – довольный собой спросил царственный у повелителя, когда тот поднял взгляд, переведя его с царственного на Рада.
– Ты сказал ей двадцать три года, когда заключал договор, – прорычал снежный «барс».
– Я ему так сказала! – вмешалась наглость, поджав ноги и сев перед Лютым. – И что?
– У тебя два молочных зуба!
– И…?! Что тут такого?! – не сдавалась Мира.
– Тебе меньше… – навис над сидевшей бестией ледяной столб, грозивший заморозит намертво.
– Ну, может и меньше, разница то, какая, годом меньше, годом больше? Не вижу проблему, – фыркнула девушка.
– Сколько? – затребовал отсчёт снежный.
– Не помню! – солгала «прижатая к стене «букашка» и вот-вот чётко представившая: пли».
Вставил в разбору Ксандр свою речь, сказав, что девушка хорошо развита. Даже больше, очень хорошо и не по годам.
Лютый провёл своей могучей рукой по шрамам на голом девичьем боку, отсчитывая возраст: двадцать два, двадцать один, двадцать (сделал паузу, но девушка, поджав губки, даже не моргнула).
– Шестнадцать…, думаю, полных семнадцать.
«Выскочка!» Зло одарила она рыжего взглядом, так подставившего её. Лютый никогда не опустился бы до таких маленьких цифр.
– Восемнадцать мне скоро, через местный месяц, – призналась Мира и опустила взгляд. А на душе стало легче: тяжёлый камень вранья, висевший на шеи, упал.
И Лютому, И Раду многое стало ясно. И то не соответствие её психики, поведения.
– Я никогда не видел таких шрамов, хотя, если честно, и выживших после такого не видел. Животных и трупы воинов, которых находили на болотах, с соответствующими отпечатками попадалось мало. А с другой стороны, это что-то другое, и я не понимаю что. Оно уходит в неё…, часть её.