Очнулась Мира в кровати. Рад сидел к ней спиной. Почему-то она решила, что это всё. На этом надо и закончить! Зря переступила порог! Она замужем, а к своему бронированному рыцарю сохранит нежность первых трепетных чувств любви. Прижалась Мира к широкой спине щекой, втянула запах, заставляя память, навсегда запомнить, как пахнет первая любовь. Прекрасно осознавая, что больше никогда она не позволит себе переступить порог его комнаты, подойти к нему и обнять.
– Спасибо за всё, и никогда больше не отворачивайся. Нет, не от меня. От тех, кто тебе дорог. Будет дорог!
Девушка встала, чтобы уйти, но он поймал её за руку и притянул. Обнял. Встрепенулась сама душа в девушке. Всхлипнула Мира. Глаза наполнились непослушными слезами…
– Отпусти меня, – проговорила сквозь слёзы девушка, ещё крепче вжавшись в мужские объятия.
Не тело просила она отпустить, – душу. Нет! Успокаивающе погладил «дикого зверька» зрелый мужчина, поцеловал во вьющиеся локоны и, чтобы немного разрядить обстановку, чмокнул игриво в ушко. Как раньше. Мира играючи стукнула «истукана», нависшего над ней, как могучая гора, потёрла оскорблённое ухо. Вообще-то это она хотела поиздеваться над его вздёрнутым ухом, укусить. Ни судьба! Укоризненно посмотрела в его тёмные глаза. И неожиданно для себя поняла, что слышит его мысли.
«Глупенькая моя, – шло из сознания мужчины, – глупенькая моя девочка. Это ты меня прости, это я виноват. Я тебя на это толкнул».
– Нет! Не вини себя. Так сложились тропы судьбы, – ответила Мира, – так было предначертано! Если бы мы с самого начала знали, кому что на роду написано, было бы не так интересно жить. Жаль, мне дано видеть только малую часть будущего. Пока я точно уверенна, что тебе надо встретить рассвет здесь. И не спрашивай почему? Ярыйсвет собирается покинуть нас, он заканчивает свою амуницию хищного воина. Понимаешь, что задумал? Меня он не послушает, а вот тебя… Уговори, хотя бы до рассвета не уходить. Займи его расшифровкой моих записей из мини-мин. Не вредничай! Попроси его о помощи! А взамен, между делом, предложи ему вмести уйти в Нижний мир. Скажи, что покажешь новую тропу, которую сам не так давно обнаружил. Секрет это будет, последний, твой и его. Пожалуйста!
Мира говорила, просила, но понимала, что Рад смотря на неё, думает совсем не о том: сравнивал он её со своей возлюбленной, лицо, которой размыло в памяти время. Лицо, которой вспомнил он только когда увидел запись. И теперь с жадностью всматривался в знакомые родные черты. Если не считать взгляда, который Мира иногда бросала через плечо: хищный, тигриный. Ничего такого общего у неё не наблюдалось с прародительницей, если не считать, таких же способных изменять цвет глаз. Хотя Буран и сказал, что Мира очень похожа на неё. Нет! Сейчас же, в тёмных, переливающихся, как ночное озеро, глазах девушки, резвились сияющие искорки – самые настоящие звёздочки, яркие и завораживающие. Завораживающее сознание манило своей бесконечностью, что хотелось просто взять и нырнуть в неё.
«Чёрные» способны менять цвет на тёмный из-за особенности радужки, и возвращать в обычное состояние – унаследованный от родителей цвет. А вот откуда Мира получила способность глаз сиять. И не только глаз. Смотрел на сидящую красоту на своей постели и прекрасно осознавал, что свет исходит от Миры совсем не из-за преломления освещения. Она светилась изнутри, да так, что на руках стали просматриваться кости.
– Это свечение я не могу тебе объяснить: компетенции не хватает. Мозгов по-русски говоря. А вот, вот это, – достала она цветок с голубой бабочкой их своих волос, – сначала надо нагреть предмет, потом разломаешь словно скорлупу. Внутри «мина» и взламывать её не пытайся. Она придёт и сама откроет. И не спрашивай. Ты поймёшь потом. Пока можешь, просто хранить его как он есть, как напоминание обо мне.
Рад показал три пальца. Тем самым спрашивая, где ещё одно украшение. И будто сообразив: «чёрные». Да, подтвердила Мира, что украшение с чёрной бабочкой она отдала «чёрным».
– Я не чёрная кошка, – ответила она на внутренние терзания в спутанных мыслях и чувствах мужчины, – я не приношу несчастья, я их просто чувствую и не сворачиваю, чтобы обойти. Ты их тоже не умеешь обходить. Этим мы и похожи! «Напролом, через бурелом!» – это наш с тобой девиз.
Встала Мира с кровати и взяла лежавший на столе нож. Свои чёрные ножи она оставила в этот раз на своём резном зеркальном комоде, что Буран смастерил для неё. И постепенно заполнял его соответственными шкатулками ручной работы и украшениями. Лютому самому некогда было заняться такой мелочью.