Рад хотел взять её руку, чтобы успокоить, написать, что всё хорошо, всё образуется. Нет! Возразил ребёнок, прыгнул, толкнулся, повернулся. Мира вздрогнула, ойкнула. Рад положил руку на животик, погладил. И малыш послушался…
– Тише, Саня, – справилась со своим плаксивым состоянием, беременная девушка, – тише…, опять мы одни остаёмся.
Неодобрительно покачал мужчина головой. Не одна она с ребёнком, нечего такое говорить. У неё и у него есть он. И не только. Прикоснулся он к заплаканному лицу, стёр слёзы, поцеловал в лобик. Двери открылись. Лютый дал гостю одну минуту, чтобы попрощаться. Время вышло!
Рад взял расстроенную девушку за руку, поцеловал в открытую ладонь и ушёл. В его логове, в шкатулке, на столе остался лежать подарок, который он так и не осмелился подарить ей на восемьнадцатилетие.
Грозные мужчины ушли, молчаливые девушки вернулись на свои места, так и не решившись спросить, что произошло? Зачем приходил Рад?
Внутри у Миры всё сжалось, душа сжалась. Плохо стало не только морально, ни и физически. Решила уйти в комнату, лечь полежать, спрятать заплаканное лицо в подушку. Получилось у неё только встать на ватные ноги. В глазах как-то быстро померкло, будто выключили свет.
Какой родной стала кровать в медицинском корпусе. Ребёнок главное находился на месте: в ней. Лютый заранее предупредил, что если её состояние будет ухудшаться, то им придётся сделать операцию, кесарево сечение. Ей этого не очень хотелось. Ребёнок хотя и обещал, по всем показателям, быть некрупным для ярых. Но…, первый ребёнок, лучше подстраховаться. А с её сердцем… самостоятельно вообще лучше не рожать.
Лютый сидел рядом, ждал пока жена проснётся.
– Доброе утро! – поздоровалась девушка с мужем, тем самым показав, что у неё всё хорошо.
– Добрый вечер! – ответил повелитель и, пресекая обсуждения случившегося, сказал, что так будет лучше.
Возразить Мире было не чем. Лютый, как всегда, прав, он в первую очередь заботился о ней и о ребёнке. Он хотел, чтобы с ними всё было в порядке. Чтобы всё было хорошо.
Всё будет хорошо!
Глава 33 (Спор)
Время шло неумолимо, в своём движение. Ещё месяц пролетел, как один день. И каждый день она всматривалась в чёрное окно, пытаясь вычислить, где сейчас Рад.
Смирение. Не рабское смирение, а смирение замужества. Она жена, она замужем. Мира понимала, что для Лютого она что-то значит. Думать о таком большом чувстве как любовь, если честно, не осмеливалась. Хорошо её рядом с ним, спокойно. И радовалась, что, наконец, может просто жить как все женщины. Быть нежной, капризной, предсказуемой. Наконец, она может положиться на близкого ярого человека, родного, единственного…
Спорить Мира не любила, тем более с Лютым. Но иногда, на слабо, они развлекались. Одежду Мире шили другие женщины, по указке и распоряжению повелителя. Естественно, что Миру он ни о чём не спрашивал, о такой мелочи, как её предпочтениях.
Так вот, примеряя разного рода обновки, беременная молодая жена, поспорила с мужем. И великовозрастный снежный повелитель своего маленького мира повёлся. Раз он не даёт ей возможность одеваться так, как она сама хочет. Раз он ей не доверяет. Она будет шить амуницию хищного воина. Сама ещё не зная на кого. А он подгонит шлем, сапоги, перчатки и ремень.
Договорились они. И это после того случая со спасением ребёнка, с выдворением из поселения «каменного истукана». Согласился Лютый лишь потому, что прекрасно понимал, Мире надо чем-то заняться. Занять взбалмошный мозг, занять руки. Отвлечься!
Заняла она часть здания в небольшом заводе по изготовлению амуниции и ходила туда как на работу: с утра и до вечера пропадая за интересным занятием. Лютый пообещал, что не будет вмешиваться, что вообще не будет смотреть, следить, что она делает. Сюрприз пусть будет. Работа шла больше месяца. Уставала она, но когда практически всё подготовила, сообщила, что хорошо бы и ему выполнить часть своего договора. «Хамка!»
К назначенной дате подготовились.
– Завтра, милый, с утра у вас будет собрание в центре, так вот. Я принесу свою поделку для оценки! – сообщила довольная девушка, что почти всё готово у неё. А у него?
Улыбнулся снежный «барс», сказал, что принесёт и свою часть и на Влада, и на Бурана.
Лютый с Мирой не договаривались, на кого она будет шить. Хотя, что догадываться – на Влада. А то, что она ещё и с Бурана мерки снимала. Только хмыкнул: «женщина!». Думал, что просто примеряется.