Девушка двигалась осторожно, не издавая ни единого шороха, шелеста, с иронией подметил ярый воин, насколько её движения рассчитаны, если бы она захотела, он бы ни заметил её, окажись она даже над его головой – точно. Девушка намеренно предстала его взору полностью, показалась прямо перед ним, на противоположной стороне каменного убежища, на пару шагов выйдя из зелёного укрытия к краю горячей кромки. Перестраховываясь, решила не подходить ближе к притаившимся «хищникам» – разумным, и оттого хуже даже смрад. Между ними, итак, метров сто, чистой каменной площадки с бурлящими горячими источниками, что всё-таки придавало уверенности. Она сняла голову смрада, показала ярому и, положив на землю, не поворачиваясь спиной, скрылась, давая понять, что от мужчины требуется. Обработать добычу, и как можно скорее, иначе, в очень скором времени, пожалуют недобитые зубастые сородичи.
Глупая?! Мужчина принял такую выходку за дерзость, неуважение, пренебрежение – вызов. Девушка не проявила уважения, не поздоровалась, не попросила по-человечески, можно и так сказать, вынуть железу, пока хозяин в отлучке. А потом, что потом, разборка с другим ярым воином. Нет! Железа того, кто её достал и спрятал в своём сейфе. Какая-то девчонка будет дразнить его, будет решать показываться ему или…
Ярый вскипел, он думал, что нахалка, скрывшись в зарослях, будет сидеть там и наблюдать за ним, а потом потребует отдать «жемчужину». Не угадал! Хотя девушка и вправду, пересилив желание понаблюдать за ярым, всё же отошла, но совсем чуть-чуть. Она очень устала от бессонной и безумной ночи, ноги дрожали, подкашивались, и хотя хотелось ей ещё и поесть, но нет. Усталость перевесила все желания. Скрывшись в листве, она хоть и оглянулась на бронированного воина, но лишь для того, чтобы убедиться, что у неё есть время, по-быстрому соорудив себе укрытие, спрятаться. Она решила, что если он и пойдёт искать её, вряд ли догадается, что она так близко. И забравшись в своё сооружение, вроде гнезда сороки, свернувшись в клубок, уснула, словно провалившись сознанием во тьму. Тишина окружила мгновенная – пустота…
Проснувшись, девушка ещё какое-то время понежилась, прислушиваясь к миру. Удивившись, что не просыпалась от шорохов и визга. И убедившись, что ни один хищник её не выследил, потянула за верёвочку.
Гнездо распахнулось, как распускается цветок, выпуская на волю что-то дорогое. Девушка спрыгнула на надёжный ствол, потянулась. Организм мгновенно вспомнил о затраченной ни так давно энергии и потребовал возмещения. Еда?!
Вибрацию воздуха почувствовала, но поздно…
Войдя в густые заросли, откуда показалась нахалка, он не сразу рассмотрел потайное укрытие. И то, только зная, что ищет – кого. Девочку – напялившую на себя звериную шкурку. Хотя лицо её также скрывала звериная маска, но она ему кое-кого напомнила. Нет, отмахнулся ярый от наваждения (воспоминания). Он решил разобраться. Нахалка, предупреждая его об опасности, там, в преддверии охоты, использовала знаки, которыми пользовались исключительно хищные воины. А вот по голосу, ему показалось, что это девочка, что-то там, говорила, – пела. Он, правда, не разобрал наречие…
Выследив «зверька» и поняв, что в ближайшее время она никуда не денется, вернулся и обработал череп, достав железу, чуть больше горошины, и хотя ничего схожего с жемчужиной у этого сокровища не было, тут, скорее всего, способ вскрытия непробиваемого черепа сыграл в названии. Прекрасная упругая «жемчужина» с сетью тёмно-красных прожилок, легла рядом с другими сокровищами в специальный сейф. Закрывалась сейф-коробочка, действительно, как самый, что ни на есть сейф, лишь он – хозяин, мог открыть её без труда, так, чтобы ни задеть небольшой «секрет». Открой её кто другой, содержимое будет немедленно уничтожено, а вместе с ним и покосившийся на его добро. Сейчас, сейф заполнен почти наполовину, а эта последняя охота ничего ему не принесла, кроме этой девчонки. Он собирался добыть ещё, как минимум пять, если повезёт – шесть «жемчужин». И только тогда можно возвращаться. А это значило, если бы ему эти три сплочённые стаи встретились порознь, всё сложилось бы как нельзя кстати. Улыбнулся мужчина, впредь решив, что будет держать свои желания где-нибудь подальше, наметил ещё две охоты, два сражения – за жизнь, на смерть. Только бы такое скопление больше не попадалось. Хорошо бы!