Уж так повелось, что в Нижнем мире можно использовать только холодное оружие, и всё из-за взрывоопасных газов, вырывающихся из недр и скапливающихся в больших количествах. Болотистая местность, густо заросшая переплетённой растительностью и туманы – всё это делало охоту на смрад специфической, где два вида опасных хищников вели свою борьбу за выживание.
По-новому девушка взглянула на «каменного истукана» – с уважением. Считала информацию, кто он, что, к какому роду принадлежит. Но… старая обида не отпустила. Восхищение прошло быстро. А вот голод прибавил злости.
– Извиняться не буду, – вот и заговорил "зверёныш" на русском, надеясь, что он понимает. Нет, не надеясь, почти. – Отпусти меня. Отпусти…, как понимаю, ты ещё поохотиться собираетесь, а я абсолютно ни к чему, и буду мешать.
Воин понял, что мешать нахалка будет намеренно. Заговорив, она даже не повернуться к нему лицом, не соизволила, чем всё больше и больше раздражала.
Его взгляд, его каменный, совершенно не холодный, а тёплый и уверенный взгляд сильного мужчины чувствовала девушка на себе. Нет! Понимала, чувствовала, что разговор не заладился, и не заладится, и никогда он с ней не заговорит – он немой, и знак на шлеме она видела соответствующий, такие ставятся тем, кто сам, добровольно обрёк себя на вечное молчание.
Но почему-то перемешалось всё в душе – все чувства, эмоции. Хотелось ей, и злиться, и радоваться, хотелось человеческого тепла, общения, понимания, поддержки и сочувствия, остаться, рассказать всё, убежать и больше никогда не видеть ни его, ни других двуногих. Движения девушки были грациозны и быстры, воин даже не успел отреагировать. Железный вьюн осталась лежать на земле, а нахалка стремительно, преодолев выжженную площадку, скрылась в спасительной чёрной зелени. С её бегством ярый вздохнул с облегчением, не до неё ему сейчас, где-то она даже права. Боль, вызванная резким движением – прыжком – никак не унималась. Ярый попытался откинуться, прислониться спиной к скале, но… не смог, мозг, словно током пробило. Пересилив неприятные чувства, он всё же прислонился к камню, прижав рану, чтобы не бежала кровь, надеясь, что так заживёт быстрее. Дотянуться, чтобы обработать рану он не мог. Понимал, что жизненно важные органы не задеты, а значит, не было нужды использовать отработку – обработанную вакцину из железы смрад. Использовать её в малом промежутки времени, не рекомендовалось. Нельзя! Да и надёжное лекарство почти закончилось – две дозы осталось. А впереди ещё две охоты, как минимум, если повезёт, и дорога домой, ничуть не безопаснее самых хищных троп Нижнего мира.
Бегство нахалки его удивило, и обрадовало – иначе, убил бы. Возможно! Но вот любопытство одолело, хотелось знать, как она расслабила оковы? Решил, что если будет время, после… поохотится на эту дерзкую мелочь. И эти мысли, о воображаемой охоте, придали сладость…
Лишь когда живот начало скручивать от нестерпимой боли девушка позволила себе оглянуться, погони нет. Мозг требовал насыщения, тело требовало отдыха. Руки и ноги словно одеревенели, не желали слушаться, кололо в груди. А чувства… странные и непонятные, жалости и сострадания, тянули назад. "Он ранен, они ранены…"
Нет! Первым делом личные потребности – еда. Жажда отступила, а вот с едой оказалось напряжённо. После нашествия смрад живность «вымерла». Припомнился вяленый кусочек мяса, и слюнки самопроизвольно наполнили рот…
Побродив немного по окрестности, искупавшись в холодном роднике, думая, что холод придаст уверенности и мозг «вправит», так как всё увереннее звучал в нём голос, что надо вернуться, – помочь. Куда там, ещё ей было очень жалко бросать свои вещи и оружие, которые так и остались лежать у ног «каменного истукана». Без оружия, без припасов, без Кути – долго она продержится? Ругала она себя, за такую глупую неосмотрительность, прихватив из своего дома, что приютил её – два ритуальных ножа жрицы дома «Солнца» – ужас! Вернуть их она решила в любом случае. Они её! Своей красотой ритуальные ножи превосходил все, что она видела. Идеальное равновесие, ручка украшенная резьбой и драгоценностями, а какие зубья. Красной гравировкой по черному металлу, до острия тянулись волны огня.
Теперь на суровом лице воина, под тёмным шлемом, появилась хищная ухмылка. Она вернулась, вышла из зарослей и остановилась напротив раненых, там, где положила голову смрад. И пошла вперёд, с каждым шагом сокращая расстояние.