— Борис, мы ничего брать не будем, пойдем налегке. — распорядился Андрей, — по одному прошу никуда с этой поляны не уходить. Даже по необходимости. Если что ‒ отвернетесь по очереди.
Никто возражать не стал.
— Ну что, Вик, давай костерок сообразим? Сиди, я сам дров принесу. Погреемся, поговорим.
— Да как-то и не холодно пока, — рассеянно отозвалась она, провожая взглядом уходящих, подумав при этом, что будет нечестно не сказать о пистолете Денису.
"Скажу, что Андрей передал перед уходом".
— Интересно, почему я не видел?
— Он специально сделал так, чтобы никто не видел. Если бы увидел ты, то мог бы увидеть и тот, кто взял ружье. — Объяснение прозвучало не очень убедительно, и Виктория быстро продолжила. — Что ты думаешь насчет ружья?
— Да ничего не думаю. Меня больше Лерка волнует, чем ружье. И еще я понял, что мамки нашей здесь нет и, похоже, никогда не было.
— Ну, ты же помнишь слова Фаины: мама ваша жива. Значит, найдем.
— Вик, ответь мне на один вопрос, но только честно, — Денис подгреб сухую траву под дрова и бросил зажженную спичку, — зачем ты здесь? Думай, а я про запас еще дров принесу.
"Правда, Викочка, зачем ты здесь? Осенью, пусть не поздней и не холодной, но дождливой и сырой? Рядом с болотом, где ходит с автоматом сумасшедший мужик в рваной шинели и облезлой каске? Где преступник держит заложниками женщин? Да и сама ты сейчас заложница!
Денису нужно спасти Фаину, потому что кроме нее никто не спасет его сестру. То же самое нужно и Борису, потому что он влюблен в Леру. Андрей спасает свою жену и ее мать. А ты? А ты никому не нужна и о тебе все забыли. Олег позвонил, чтобы сказать о болезни Горского. Горскому, кстати, ты тоже много лет не была нужна. Нет, ты не права. Он просто ничего о тебе не знал. Ладно, прости его за это еще раз. Мать родная тебя бросила. Ах, да, ее же совесть мучила. Тоже прости ее за это. Постой, Викочка, есть же еще бабулечка, подруга Светка! Они же любят тебя! Вот и вернулась к началу: ты здесь что делаешь? Все нормальные люди в это время работают или другими делами занимаются. Женщины, например. Вяжут, шьют, пельмени лепят. А ты здесь, возле этого дома? Елки, да я же хотела посмотреть, что за газеты в чемодане! Короче, хватит себя жалеть. Ты же хотела помочь, Викочка".
Денис сложил дрова и напомнил, что нужно просушить сапоги. Надел их на воткнутые в землю колья.
— Следить надо, чтоб в огонь не упали. Так ты придумала ответ?
— Денис, давай я потом отвечу. А сейчас ты можешь чемодан сюда принести?
— Слушай, ты ‒ ненормальная. Зачем тебе этот чемодан? Ну лежат газеты и лежат. Кто-то на растопку приготовил и спрятал, чтобы не мокли под дождем.
— Понимаешь, больше мы сюда можем никогда не попасть. Я в том смысле, что зима скоро, да и мало ли чего. Ну не могут просто так эти газеты лежать в таком недоступном месте. Их специально кто-то спрятал.
— Хорошо, принесу. Только давай сначала воды вскипятим и чаю попьем.
— Давай, с конфетами и печеньем.
Чтобы никто не мог застать их врасплох, сели спинами друг к другу. Осеннее солнце, пробившееся сквозь туман, пригревало. Со стороны болота несколько раз раздался крик какой-то птицы. Чай был выпит. Перекинувшись несколькими фразами, они замолчали. На какое-то мгновение глаза Виктории закрылись, и промелькнуло видение, похожее на сон. В этом видении Фаина перемешивала колоду карт и протягивала ей пикового туза.
— Хэнде хох!
Неожиданно прозвучало прямо над ухом. Но Виктория, решив, что ей продолжает сниться сон, глаза не открыла.
— Вик, проснись, — потормошил ее за плечо Денис, — опять этот мужик с автоматом. Спроси, что ему надо?
До Виктории наконец дошло, что это уже не сон. Но спрашивать ничего не пришлось, как не пришлось снова поднимать руки вверх: мужчина, нагнувшись, положил автомат, поднял сумку с продуктами. Достал из нее пакет с конфетами. Тут же развернул одну, забросил в рот, а цветной фантик – в костер.
— Гут, зер гут!
— Видишь, ему хорошо, даже очень хорошо. А то, что мы без продуктов остались, ему наплевать, — с улыбкой на лице тихим голосом прокомментировал Денис.
Незваный гость поставил сумку на место, а пакет с конфетами и печеньем спрятал за пазуху. После этого поднял свой автомат и ушел с поляны.
Переглянувшись, Виктория с Денисом рассмеялись.
— Вик, он же твои любимые карамельки забрал, что будешь делать?
— Слушай, кому рассказать – не поверят! Кстати, почему ты решил, что я знаю немецкий? Я же в школе французский учила!