- Спорим!!! - заорал Бельфегор, а его глаза радостно сверкнули. Огромная лапа схватила руку Люцифера и затрясла ее. - Дося! Дося! Я с Люсей спорю! Разбей! А то пернатым доверия никакого! Или пусть всадники апокалипсиса твои разобьют!
- Не надо Абаддона! - заорал Михаил. А Гавриил осмотрелся по сторонам, вспоминая среднего брата. Он до сих пор помнил разноцветные глаза среднего брата, которые смотрели на него в упор. Это был фальстарт!
- Я разобью! - тут же добавил Михаил разбивая спор.
Я осмотрел дыбу, к которой была привязана Альвева, и сделал вывод, что епископ подготовился. Она была точной копией моего изобретения. Когда-то я совместил несколько пыток в одной, чтобы виновный страшился одного взгляда на эту чудовищную вещь и мне не приходилось его мучить…
Моё изобретение было страшным: на деревянном ложе были огромные, заточенные шипы, причиняющие боль уже от того, что просто на них лежишь, валики, к которым были привязаны ноги также были усыпаны шипами. А вот для рук валика не было. Там был рычаг, что поднимал обвиняемого, отводя назад руки. Никто не продержался на ней больше часа, а крики от вышедших костей из суставов оглашали окрестности, заставляя кровь стынуть в жилах.
- Ну, что. начнем? - палач в предвкушении потер руками и уже схватился за рычаг нижних валиков, чтобы натянуть веревки и Альвева испытала первые болевые ощущения, - Сейчас она у нас заговорит! У нас и не такие говорили!
- Вон! - скомандовал я, сурово глядя на палача. Было видно, что он любил свою работу, но это и пугало меня больше всего… - Выйди вон! Я не нуждаюсь ни в твоей помощи, ни в твоих разговорах! ВОН!
Палач замялся, растерянно глядя на писаря. От моих криков тот тоже как-то подобрался и сгреб в охапку свои бумаги готовый бежать из пыточной. Трусы!
- Но, святой, - робко начал палач, на всякий случай отходя от дыбы на приличное расстояние, - Устройство этой дыбы требует огромной физической силы… Мы иногда втроем не могли повернуть колесо, а вы останетесь один… Или вы передумали подвергать такому допросу подозреваемую и смилостивились, чтобы сразу отправить ее на костер?
У них без допроса отправляют на костер? И это и есть для них милость? Я уже несколько раз пожалел, что опоздал на утреннее учение и молитву. Все-таки мне стоит послушать, какие знания здесь дают людям…
- Вон! Ждать за дверью! - резко повторил я палачу, внимательно наблюдая за тем, как он медленно направляется к выходу, а затем перевел взгляд на писаря, - А ты остаешься!
Писаря передернуло, а я только ухмыльнулся. Прошло столько лет, а ничего не изменилось! Если хочешь, чтобы люди выполняли предписания - держи их в страхе.
- Альвева, посмотри на меня, - я пошел к дыбе, а девушка дрожа всем телом развернулась ко мне. Она боялась до того самого леденящего ужаса, что сковывал тело и вонзался противными холодными иглами под кожу. - Альвева, я молю тебя, скажи что-нибудь. Если тебя запугали, заставили или ты этого не делала- только скажи, я разберусь и накажу виновных. Я клянусь тебе! Только скажи мне, хоть слово! Хоть что-нибудь!
Альвева чуть подалась мне навстречу, я уже надеялся, что смог достучаться до нее и она сейчас хоть что-то скажет, но девушка лишь до крови закусила губу и резко отвернулась. Я потерял дар речи. Альвева молчала, пряча взгляд, а я не знал как ей помочь. Но еще страшнее было понимание того, что устав святого ордена я не смогу нарушить… Я его писал, и я же не могу нарушить святого слова…
С тяжелым сердцем я повернул колесо, а нижние валики пришли в движение натягивая веревки, растягивая Альвеву. Женский крик наполнил страшную комнату, но тут я еле различимо услышал и визг писаря. Я развернулся в его сторону, он крестился и молился богу, бормоча что-то про то, что ни одному человеку не удавалось в одиночку прокрутить колесо…
- Проиграл! - обрадовался Бельфгор, хлопая Люцифера по плечу. - Итак, держи список того, что делает их Диавол во время допроса и выполняй!
- Так, - Люцифер развернул бумажку, кисло глядя на Тусю и других ангелов, которые отвернулись, делая вид, что слабо знакомы с Антонием. - Дьявол залезает под стол во время допроса и корчит рожи, мешая процессу… Вы что? С ума сошли? Я должен сидеть под столом?
- Да! - радостно заметил Бельфегор.
- Альвева, я не хочу причинять тебе боль! Пожалуйста! Скажи мне, кто виноват в этом! - я практически кричал, из глаз девушки полились слезы боли, но она продолжала молчать. Я сдвинул колесо еще немного, один из шипов почти полностью вошел в ногу девушки. Мышцы на ногах натянулись, об этом свидетельствовал оглушающий визг и рыдания в голос, оповестили о разрывающей боли, - Альвева, скажи! Кодекс инквизитора не дает мне возможности твоей пощады! Но я готов сделать все и наказать того, кто тебя заставил или научил! Альвева, умоляю, не молчи…
- Ложь тишины - это тоже грех, - тихо пропищал писарь, стараясь записать все, что видит. Он начинал меня раздражать… Меня сейчас все злило и раздражало, я не хотел причинить девушке боль… Она не была ведьмой - я знал это точно… За свою жизнь я сжег больше трех тысяч ведьм. Именно ведьм, тех что вредили, убивали или лишали воли… Так в чем же тут дело?
Я решил немного облегчить страдания девушки и больше не трогал нижние валики, перейдя к верхнему колесу. Если не переусердствовать, максимум, что ей грозит - это растяжение мышц, но это не так страшно. Мало кто знал об этом маленьком фокусе, и больше чем уверен, ни раз не применяли. Я крутанул колесо у изголовья и Альвеву потащило наверх, теперь она просто висела на руках, но ноги больше не тянуло.
- Альвева, покайся! Покайся, если чувствуешь за собой вину! Покайся и это прекратится, - объяснял я девушке снова и снова, ходя кругами вокруг нее, - Если ты не виновата, то я готов вылечить тебя и содержать пожизненно за ошибку ордена! Я обещаю тебе золото, только не молчи!
Она молчала… Кричала от боли, плакала, но молчала! Да что с ней такое?
- Ребята, я на такое не пойду! Я не собираюсь лезть под стол! - спорил Люцифер, читая список требований. - Я не согласен! У меня еще есть дьявольская гордость! Там грязно и сквознячок!
- Полезай!!! - хохотнул Бельфегор. - А мы посмотрим! Сам проспорил!
- А может я верил в Тусю… Ничего, Туся, я потом отыграюсь! - обиделся Люцифер, перечитывая список дел.
- Святой, вы задали на одной пытке больше вопросов, чем описано в уставе святого ордена. Вы должны выбрать более болезненную, - почти заикаясь проговорил писать и спрятался за бумагами. А потому уже оттуда добавил. - Может, у нее дьявол отнял возможность говорить? Может, ей распятием клеймо поставить? Говорят, что так одержимость проходит.
Я глубоко вздохнул… Никогда не жалел о том, что писал сам… Устав всегда был моей гордостью и, как я считал раньше лучшим творением… Что же сейчас не так? Почему не так?
- Палач! - позвал я, закрывая дверь пыточной и ища его взглядом. Он нашелся довольно быстро. В самом конце коридора, мужчина стоял на коленях и молился. Когда я окликнул его, он рывком поднялся и побежал ко мне, - Перевяжи на клеймение.
- Господь, милостивый! - прошептал палач и чуть не сполз по стене, затравленно оглядываясь на меня, - Святой Антоний, неужто самостоятельно сдвинули? Как же получилось-то так?
- С божьей помощью, - ответил я, выходя из допросной в коридор, глотнуть свежего воздуха и прогуляться, - Без меня ничего не делать! Кто попробует оспорить мой приказ - убить на месте!
Глава двенадцатая
Я решил пока не возвращаться в допросную и дать Альвеве время на раздумья. Никогда не любил пытать, но долг инквизитора обязывал меня делать и не такие вещи… Может, проверить Мораиса? Я направился в конюшни. Люди ордена, которые попадались на моем пути шарахались в страхе от меня, боясь, что мой гнев распространится и на них. Глупые.