Ярый воин смотрел на неё, читал по показавшимся из под одежды шрамам, читал её жизнь как книгу. Остальное, всё он оценил так себе. Не удивительно, что от неё избавились. Хотя и фигурка была достаточно аккуратная, с привлекательными окружностями и в нужных местах. Просто, он был нормальный мужчина, которому нравятся осознанно зрелые женщины. А перед ним была даже ещё не девушка, а молоденькая девчонка, скорее всего лет пятнадцати-шестнадцати. Хотя, воин подметил, что выглядит она старше, и если бы не их встреча, то решил бы, что девушка зрелая. То, что эта девчонка до сих пор ребёнок, он в этом убедился, наблюдая за её поведением.
Последствия "бурной ночи" в объятиях плюща, были не страшны: только множество не глубоких царапин, которые она обработала припасённой про запас мазью. О которой узнала от программы в куполе. И сама её сделала.
Воин, как и тогда, был при полной экипировке: хороший, плотный, с бронированными вставками костюм смотрелся фантастической смесью чего-то старинного, рыцарского и современного. На сапоги, перчатки, и пояс она посмотрела с нескрываемым восхищением. И естественно на шлем. Шлем соединялся с туловищем в области плеч. Несмотря на свою громоздкость, он не стеснял движения хозяина, поверни тот голову хоть на триста градусов.
При нём было лёгкое копьё с длинным железным наконечником больше напоминавший меч. На копье так же присутствовали знаки, кто он, что, сколько ходил на охоту, скольким тварям снёс голову. Было при нём и два ножа: добротные, сломать такие не хватит и силы троих мужчин, пара украшенная выжженными белыми пантерами с обоих сторон, а в глазах пантер искрился рубиновый свет. И небольшой топор, больше требующийся для разделывания голов. Топор тоже был украшен животными. И всё...
Этот воин специализируется на ближнем бое, поняла девушка. Она улыбнулась, грозен воин способный напасть на стаю смрад. Это, когда в стае от шести-восьми тварей средней величины и пара крупных ищеек с длинным роговыми наростами по бокам пасти, с ядовитым жалом на хвосте и хитрых.
В нижнем мире можно было использовать ещё лук со стрелами. Лука девушка не заметила, хотя в таких густых зарослях его было бы трудно использовать. Видимо, у воина был свой подход к охоте. Здесь тварей надо было подпустить, как можно ближе. Никакого огнестрельного оружия при мужчине не было и быть не могло. Исходившие газы недр и газовые облака легко воспламенялись. Так что, один выстрел может боком себе выйти.
По-новому девушка взглянула на "рыцаря". С уважением. Считала информацию, кто он, что, к какому роду принадлежит. В другой ситуации, она бы им восхищалась. Но не сейчас. Сейчас она была голодна, и очень зла.
- Извинятся не буду, - вот и заговорил "зверёныш" на русском, надеясь, что он понимает. Нет, не надеясь, ей было безразлично, почти. - Отпусти меня. Отпусти... я, как понимаю, ты ещё поохотиться собираетесь, а я вам абсолютно ни к чему, и буду мешать.
Воин понял, что мешать она будет намеренно.
Девушка сидела на камне, к нему спиной. Чувствовала его взгляд, его каменный, совершенно не холодный, а тёплый и уверенный взгляд сильного мужчины. Нет. Не собирался он её опускать, она чувствовала.
Движения девушке были резки, быстры, грациозны. Небольшой импульс из браслета ослабил оковы и, стремительно, преодолев выжженную площадку, она скрылась в спасительной чёрной зелени. Лишь когда живот начало скручивать от нестерпимой боли она позволила себе оглянуться, погони не было. Мозг требовал насыщения, тело требовало отдыха. Руки и ноги, словно одеревенели, не желали слушаться, кололо в груди. А чувства... странные и непонятные, жалости и сострадания, тянули её назад. "Он ранен, они ранены..."
Ярый сильней прислонился к камню спиной, прижав рану, чтобы ни бежала кровь, надеясь, что так она заживёт быстрее. Дотянуться, чтобы обработать рану, не мог. Жизненно важные органы не задеты, а значит, не было нужды использовать отработку - обработанную вакцину из железы смрад. Использовать её в малом промежутки времени или часто, не рекомендовалось, нельзя было. Да и количество такого было ограничено, надо было подумать о завтрашнем дне.
Бегство нахалки его удивило, появилось любопытство, как она расслабила оковы. Бежать за ней, он и не думал, у него другие задачи. Решил, что если будет время, после... поохотится на эту дерзкую мелочь.
Жажда отступила, а вот с едой было напряжённо. После нашествия смрад живность 'вымерла'. Припомнился вяленый кусочек мяса...
Тяжело вздохнув, девушка умылась из холодного родника, потёрла виски. Её вторая шкурка с небольшим рюкзачком остались там, возле хищника. Там были припасы, да и топор, что она нашла вбитым в ствол, лишаться не хотелось. Хорошо бы попытаться вернуть и ножи, которые она зачем-то прихватила из своего дома. Своей красотой ритуальные ножи превосходил все, что она видела. Идеальное равновесие, ручка украшенная резьбой и драгоценностями, а какие зубья. Красной гравировкой по черному металлу, до острия тянулись волны огня.
Она вернулась, остановившись напротив. Их разделяли, какие-то сто метров.
Теперь на суровом лице воина, под тёмным шлемом, появилась хищная ухмылка. Вот, немного терпения, и не надо ни за кем бегать, он догадывался, зачем она вернулась, - одежда и оружие.
Не долго, она испытывала его терпение.
Аккуратно девушка преодолела разделяющую их площадку. То, что она была готова в любой момент броситься в бегство, хищник видел. Видел каждое движение, торможение, дыхание.
- Мне нужно знать, понимаешь ты меня или нет, - обратилась нахалка к воину, разговаривающая на родном русском языке. (Шевельнула девушка кистью руки, ладонью показывая жест, да, нет).