А потом... Надо согласовать служение Сирены, у непосредственного господина.
Вемион обрадовался, он искренне думал, что его подношения и письменные обещания, о неком сотрудничестве, действительно, помогут ему заполучить желаемое. И документ поднесенный на подпись Ярамирой о подмене её служения на одну из его рабынь... В предвкушение получения желаемого, Вемион даже не прочитал документ. (Пробежался глазами, увидел что хотел). Старх смотрел Ярамире в глаза, и девушка отвечала сладостным нетерпением.
- Можно минутку вашего внимания? - как не хотелось съязвить, сдержалась крылатая, привлекая господ мира сего, и так не сводящие взгляды со страстных губ.
Удивила заговорившая особа. Большинство так и думало, что она немая. По причине её долгого отсутствия, откладывался обмен документации. Чего они себе только не надумали. А эта жива и, по всему видимому, здорова.
- Вот и хорошо! - осмотрела девушка подписи на своих документах. - Меня будет замещать другая девушка. Её имя Сирена.
- Сирена? - чуть не взвыв, соскочил со своего места Вемион, - нет! Она погибла. Как?
Показавшаяся из под накидки златовласка вздрогнула. Она знала, что сейчас будет. Прекрасно знала, что Вемион пошлёт за ней своих внутренних 'змей' - боль будет невыносимой, а то и смертельной.
Ксандр (рыжий наблюдающий) стоявший рядом. Отправил 'змей' обратно, усилив возврат волной своего энергетического копья. Секунда, и Вемион скорчившись от боли, лежал на земле.
- Сирена будет замещать меня, - донесла Ярамира до слуха господ мира, своё решение. - Поговорим позже! (Наклонилась над корчившимся господином, шепнула хищница, оскалив свои острые зубки).
Поглаживающее касание по голове старха, облегчило страдание. Его смерть ей не нужна!
Глава 4 ("слабость")
Долгие скучные дни потянулись один за другим. Такое грандиозное собрание 'великих', молодую беременную женщину не интересовало.
Адиан (свирепый хищник) старался рядом рядом, нежно поглаживая крылатую девушку по животику. Правда, когда появлялся Ксандр, он уходил. Ворон постоянно жил в её комнате, облюбовав балкон. Паук, что заявил Саранану, о своей заботе о 'зверюшке', появлялся по мере возможности. Терпимо прошёл месяц. Всё шло своим ходом. Только Ярамира улыбалась всё реже. Её тянуло домой, к семье, к сыну.
Возвращать маленький амулет солнышка, подаренный когда-то Ксандром, Ярамира не спешила. На Сирене он смотрелся лучше. А ей бы пришлось его прятать. Саранан никак не смягчился к 'тёмной'. Подливать масло в огонь, дав понять, что они с его сыном когда-то были любовниками, и у них есть сын, она не хотела. Нет! Не сейчас.
- Ещё четыре дочери? - улыбнулась тёмная Адиану, - это так прекрасно, твоя дочь заключила союз с одним из сыновей Лютого? Я так рада за неё.
У них много тем для разговоров. У них много общих знакомых. У них много общего! Ей интересно с ним, спокойно. Ярый напоминал девушке о недалёком прошлом. О прекрасном времени. По своему прекрасном.
- Почему, ты разговариваешь при ней на общем разговорном? - однажды спросил Адиан, указав на спящую, на диване Сирену.
- Это неуважение к третьему лицу, если мы будем при ней разговаривать на том языке, который она не понимает. Если надо будет по секретничать, я думаю, что мы сможем решить эту проблему.
- Согласен! - улыбнулся Адиан, поцеловав в ушко. (Так он желал крылатой спокойной ночи).
- Полежи со мной?! - попросила не состоявшаяся любовница, но до сих пор желаемая, - чуть-чуть...
Со всеми "хищными" мужчинами, Ярамира сохраняла субординацию. Она вела себя корректно, в рамках приличий.
- Нет, - отказал ей в такой невинной просьбе телохранитель, - с ней (указав на Сирену) я бы полежал. А у тебя ноги холодные, лучше со змеёй в постель лечь.
Адиан оставлял Ярамиру одну (ну, почти одну), чтобы она отдохнула, поспала. Иначе они могли проговорить всю ночь. Он ходил по коридору, входил в комнату выделенную десяти девушкам Ярамиры, проверял, всё ли с ними в порядке (принюхивался к каждой, ни обидел кто?), ходил в обход, обходил здания, выходил за границы.
По территории проверял подконтрольные охраняемые зоны. В одном месте крыша дома оказалась заселённой стаей голубей. Пришлось решать, что с ними делать? "А вдруг, они ручные, привяжут к ним взрывчатку и они нас взорвут? давайте уничтожим?" А вдруг? Вдруг? "Хотел бы я на этого откормленного стероидами голубя посмотреть - качка, что взлетит со взрывчаткой?" Смеху было... После, от птичек отстали.
Невидимая охрана расставлена в несколько подходов. Предостережения совсем не лишние. Слишком многим он (Безликий) насолил, слишком многим мешал, слишком многие жаждали его смерти.
-
Сидя в комнате слушая дыхание спящих, Ярамира не могла уснуть. Душа рвалась домой! Да. Как там любимые? Как? Как растёт без неё сын? Как она хотела обнять его, прижать к себе. Объяснить, что не могла поступить иначе...
И мужу объяснить, что она не могла поступить иначе. НЕТ! Ей хотелось прижаться к нему! Да. Услышать ровное биение его большого и сильного сердце под железным протезом. Иногда, казалось, что она видит их. Видит...
-
Рад проснулся от странного чувства. Саня опять перелёг в его постель. Мальчишке исполнилось четыре года, несмотря на то, что он полукровка, ростом, от своих сверстников не отставал. Нет! По нему вообще невозможно было сказать, что он полукровка. И генетические исследования не выявили никаких чужеродных примесей. Генетически он чист - истинный ярый с сильным врождённым иммунитетом.
Сколько Рад не пытался, оставлять ребёнка в садике, не получалось. Малыш предпочитал, чтобы Рад находился на его глазах. И в этом виноват сам "хищник": когда малыш был совсем кроха, мужчина боялся отпустить его от себя. Даже в обход, если "прогулка" планировалась дней на пять, Рад забирал Саню с собой.
Прежде чем мальчишка самостоятельно начал ходить, он переломал несколько ходунков. Транспорт не выдерживали его быстрого бега, он гонял так, что отлетали колёса, и на поворотах, кувырком, вместе с ходунками улетал так, что видевшие хватались за сердце. Когда ходунки отошли в прошлое, легче не стало. Сани всё надо было куда-то лесть - всё выше, выше, выше.
Слава всем богам, что руки ребёнка достаточно цепкими. И он знал, что падать это больно. И ещё мальчишку тянуло к железу. Как-то Лютый рылся в двигателе в своём подземном "гараже", когда с грохотом упали лежавшие рядом инструменты. Сверху вниз он посмотрел, без видимого удивления на сидевшего у ног рыжего малыша лет трёх с яркими небесно-голубыми глазами.