— Нам бы тоже, — вздохнул Пит. — У нас в аэропорту со следующей недели бармен уходит — золотые руки. А Уолтер понимает толк в коктейлях. — И он посмотрел на Чипа.
Тот снял длинный женский волос с пиджака и проговорил:
— Включи, пожалуйста, «музыку».
— Вы очистили территорию аэродрома?
— Нет, сэр, еще нет.
— Пожалуйста, сделайте это как можно скорее, потому что, повторяю, я не хочу наносить ущерба Соединенным Штатам Америки.
— Мы очень просим вас дать нам еще тридцать минут для этого.
Пит выключил связь, и теперь в кабинете раздавался лишь тихий гул кондиционера.
— Подождем.
— А что нам еще остается делать? — откликнулся Вирджил. — Нас не позовут на поле — мы с тобой сегодня запасные игроки. Долго нам еще ждать?
— Я не могу сказать, Чип. Это, как говорят, не мое. Но почты ты дождешься, если не очень спешишь в город.
— Ты спутал, Пит. Я должен убедиться, что ее вынесут. А получу я ее сегодня к вечеру.
— Срочное письмо?
— Поэтому-то я и здесь. Между прочим, есть повод повидать друга.
— А может, повстречать капитана Джакыра?..
Вирджил сверкнул глазами. Не слишком ли информирован Уэбб для его должности?
Питер, не дожидаясь ответа, полез в стол и вытащил из ящика бутылку «смирновской» и два пластиковых стакана. Так же, стоя спиной, наполнил каждый стакан до половины, повернулся и протянул один Чипу. Лоб у Питера был покрыт испариной, которой еще две минуты назад не было.
— Пожевать нечего. Твое здоровье!
Не глядя на Чипа, он в три глотка выпил и полез за сигаретами. Последняя сигарета в пачке, которую он вытащил, оказалась сломанной.
— А, черт!
Чип молча пригубил теплую водку, пристроил стакан возле кресла и протянул Питеру пачку. Потом взял сигарету сам, и оба закурили. Начальник службы безопасности поставил пепельницу на пол, уселся в кресло и сделал глубокую затяжку.
— Питер, — тихо сказал Вирджил, — не обращай на меня внимания. Налей себе еще.
Крепко сложенный мужчина лет сорока пяти неожиданно посмотрел на Чипа глазами дворняжки, которой только что кинули большую кость. Потом плеснул себе в стакан еще и махом выпил.
— Я включу…
— Потом. Я вижу, у тебя все те же проблемы, дружище?
— Да, Чип… Да! И не надо покровительственного тона: в моей конуре мы одного роста. Ты во Вьетнаме был, кажется, единственным человеком, позволявшим себе два раза в неделю выпить банку пива. А мы, грешные убийцы, напивались так, что падали с ног. Не смотри на меня взглядом девственницы, Чип. Даже невесты-девственницы вышли из моды в Америке, когда мы с тобой воевали. Там мы были друзьями, а как вернулись — разбежались в разные стороны…
— Извини, что ударил тебя так сильно, Пит. Хочешь еще сигарету?
— Хочу, спасибо. Так уж получилось, что еще с полчасика мы с тобой здесь посидим, так я желаю тебе кое-что сказать. Да, я неудачник и слабый человек — в отличие от тебя, который всю жизнь играл то в Джеймса Бонда, то в Мэка Болана. А знал ли ты, что после Вьетнама я восемь лет работал под разными «крышами» от вашей «фирмы»? Я не ходил с папочками и листочками по вашим коридорам, как ты, — я работал. Повидал Аугусто Пиночета; с Хомейни встретиться, правда, не удалось… И все это нормально до тех пор, пока я не попал в этот проклятый Мюнхен…
— Мюнхен? — Вирджил так сильно сдавил свой пустой теперь пластмассовый стакан, что тот треснул.
— Да, в Мюнхен. Они собирались менять начальника службы безопасности на «Свободе» и «Свободной Европе», подвернулась моя кандидатура. Побывал там, прежде чем дать согласие. Чип, это Ноев ковчег, который мы собрали. Мне показалось, что они все сумасшедшие. Одна каждый день по собственной инициативе ищет вражеских агентов на радиостанции, другая между передачами ухитряется отдаться первому попавшемуся. Мужики глухо пьют, а как нажрутся, выясняют, кто из них великий князь, а кто — антисемит. Меня просто потянуло блевать от перспективы общения с ними. Я так и сказал руководству. Сказал то, что видели все, но сказал первым. Вот потому я приземлился здесь, откуда все взлетают. Выпьем, Чип?
— Понемножку, Питер. — Вирджил с искренним сочувствием посмотрел на своего приятеля.
МАКС ХЬЮДЖЕЛ сразу же после ухода Чипа достал авторучку и поставил свою резолюцию на расшифрованной телеграмме. Он был согласен. Для него, новичка в разведке и бизнесмена с большим опытом, сейчас нужно играть на повышение курса акций. У себя на столе, будучи президентом «Бразер интернэшнл корпорейшн», он держал табличку с надписью: «Пусть отстоится». Но в Лэнгли решения надо принимать быстрее.