Оружие «Братства» — информация и дезинформация, рассказываемые шепотом секреты и сенсационные публикации. Одна из их «психологических стрел» была нацелена на двух деятелей: Генри Киссинджера и Дэвида Аарона, бывшего у Киссинджера главным экспертом по вопросам контроля над вооружениями, а затем заместителем Збигнева Бжезинского в Совете национальной безопасности.
«Стрела» представляла собой микрофильм — впоследствии бесследно исчезнувший, — который в апреле 1977 года был передан руководству ЦРУ его сотрудником по кличке Трайгон. На пленке была зафиксирована копия телеграммы одного из иностранных послов в Вашингтоне, в которой он сообщал о разговоре с вышедшим в отставку государственным секретарем США Киссинджером утром 11 апреля 1977 года. Киссинджер высмеял предложения администрации Картера о «новом подходе» к переговорам об ОСВ-2 с целью сокращения существующего уровня ядерного оружия. Согласно «телеграмме посла» Киссинджер назвал президента Картера «пленником его собственных иллюзий». Больше всего помощников Картера удивило то, что Киссинджер намекал: новая администрация не будет придерживаться принципа «равных совокупностей» стратегического оружия, о чем шла речь при предыдущей администрации.
Существование «телеграммы посла» держали в строгом секрете. Даже государственный департамент ничего не знал, пока в 1978 году ЦРУ не организовало «утечку» с целью помешать разрядке и переговорам об ОСВ-2. Информация о телеграмме была передана сенатору Джексону, ярому противнику Договора ОСВ-2, аналитиком ЦРУ Салливэном, специалистом по контролю над вооружениями.
Вот так за несколько дней до открытия предвыборной конференции республиканской партии и выстрелила стрела Трайгона. Сенатор Джесс Хелмс добивался того, чтобы не дать Киссинджеру выступить на конференции, приписывая ему все грехи — разрядку в отношениях с русскими, дружбу с Пекином, договоры ОСВ. Помощник сенатора Карбо заявил репортерам, что Киссинджера вот-вот разоблачат как «иностранного агента». Так и произошло. На следующее утро, 14 июня 1980 года, журнал «Ньюсуик» разразился сенсационной статьей о «первоклассном шпионе ЦРУ», который добыл для американской разведки информацию о тайной встрече Киссинджера с иностранным послом. Вскоре на ту же тему высказался Джек Андерсон.
Киссинджер реагировал бурно. Он, правда, подтвердил, что встречался с послом, но отрицал все, о чем говорилось в «телеграмме». Одним из его доводов был, в частности, такой: он не мог делать подобные заявления, так как ему доподлинно известно, что в данном посольстве установлены микрофоны для подслушивания.
Еще более резкими были обвинения, выдвинутые против Аарона, который был советником Киссинджера по переговорам об ОСВ и помощником сенатора Мондейла в комиссии по расследованию деятельности ЦРУ и ФБР.
Вирджил, подобно мавру, сделавшему свое дело, давно уже был «задвинут» подальше, чтобы его не достали. И с интересом наблюдал за тем, кто же станет жертвой «телеграммы», написанной им в течение часа…
— Видишь ли, Пит, — вкрадчиво сказал Вирджил, поставив пустую чашку, — Трайгон — дело вчерашнее, скоро эту операцию внесут в наши пособия для молодых, вроде нашего общего знакомого Уолтера Тромма. Не в том дело. Что бы мы ни делали, в большинстве случаев мы бьем и будем бить по русским.
— Мне бы твою уверенность, Чип, — вздохнул Питер.
— Давай встретимся через пару дней и поговорим не только о делах общих, но и о наших. Тебе пора всплывать.
— Или тонуть, — уставившись на пустую бутылку, мрачно подытожил Питер.
— Пока не стоит, — посоветовал Вирджил. — Я потихоньку поехал в лавку, позвоню тебе.
Они вышли на лестничную клетку, и Уэбб вызвал лифт. Когда Чип уже влез в машину и завел ее, Уэбб вдруг отчетливо и громко сказал:
— Позвони, Трайгон!
Резко повернувшись, он пошел по улице, чувствуя на себе злой взгляд Вирджила Чипа.
РАЗЪЯРЕННЫЙ Макс Хьюджел вернулся в свой кабинет. Вопрос с операцией «Квадро» фактически был решен — так, как хотели его решить неизвестный ему «Бони М» и тугодумы — «медные каски», не идущий на панибратство с новичком в Управлении тайных операций Вирджил Чип и откровенно презирающий его, Макса, Бобби Инмэн.