Промышленная революция в Англии, столь прославленная либералами, совершенно неудивительным образом совпала с масштабным ограблением Индии (только за первые десятилетия господства в новой колонии англичанами было выкачано оттуда ценностей и ресурсов на сумму около 1 млрд фунтов стерлингов - а на один тогдашний фунт можно было жить целый месяц)[1]. Только после этого и случился необходимый поток инвестиций в промышленный переворот в Англии, а вот в Индии лишь за 1769-1773 гг. случилось около 10 млн. голодных смертей.[2] Совпала и с действием "атлантического торгового треугольника", в котором рабы поступали из Африки на вест-индские плантации, с вест-индских плантаций хлопок на английские фабрики и ром в Африку. Совпала также с уничтожением коренного населения Ирландии, Нового Света и Австралии, где земли аборигенов понадобились «свободным индивидуумам». Где вы слышали сожаления либералов, что в идеологии что-то не то. Совсем наоборот. То, что происходило, вполне соответствовало теории и практике либерализма.
Оба Милля, отец Джеймс и сын Джон Стюарт, развивали утилитаризм Дж. Бентама (что полезно, то и морально). Основная их идея - если людям не мешать стремиться к обогащению и обладанию частной собственностью, то они, освободившись ("свобода от") от всего надиндивидуального (читай, духовных скреп), прекрасно должны поладить. И у этих либеральных мыслителей всякие индусы и негры тоже просто ресурс, как например папа Милль в «Истории Британской Индии» указывал на полезность жесткой эксплуатации населения этой колонии именно по причине отсутствия у индусов утилитаристского сознания.
У Герберта Спенсера либерализм - это звериный капитализм в форме социал-дарвинизма, падающего подтолкни и сожри. Сильные, побеждая слабых, делают общество сильнее – таков ход мыслей этого либерального философа. Помощь слабым – это зло, которое тормозит прогресс. Жестокая эксплуатация колоний оправдана, потому что представляет естественное господство сильных над слабыми. Спенсер пишет: «Когда мы описываем нищету человека, мы обычно в таком случае подразумеваем, что это страдание, постигшее «достойного человека», хотя скорее всего речь идет как раз о страданиях недостойного человека... И скорее всего, они лишь ни на что не годные ничтожества, живущие за счет тех, кто, напротив, годен много для чего». А еще они бездарны, уродливы, тоталитарны и завистливы, хотят добраться до вашей священной собственности. Это уже у либертарианки Айн Рэнд. [3]
Перекинувшись через океан, либерализм нашел благодатную почву в среде англосаксонских колонистов. Так, наряду с текстами о всяческих свободах, Т. Джефферсон, один из отцов-основателей американской нации, автор Декларации независимости и видный философ эпохи Просвещения, регулярно изрекал вот такое в отношении коренного населения Америки: «Нет для нас ничего более желанного, чем растоптать этих наглых дикарей и покончить с их преступлениями», «пришло время разделаться с ними», «варварскими злодействами они заслужили себе смерть», «если мы беремся за топор в войне против любого племени, то мы не опустим этот топор, пока племя не будет полностью уничтожено или вытеснено за Миссисипи... В этой войне они убьют некоторых из нас - мы же уничтожим их всех до единого».
3.
Но после того как либерализм обрушил основного соперника Англии Францию - с Эдмунда Берка - он стал претендовать на традицию, мол, высшее сословие в самой Англии должно остаться при своих владениях и постах.
Собственно, эта двойная бухгалтерия - это неотъемлемое свойство либерализма. Либерализм может играть на поле консерватизма, национализма, и даже левых идей, может быть за церковь, и против нее, может быть и совершенно расистским, и быть показушно-киношно против расизма - главное снести то, что мешает накоплению западного капитала.
Либерализм всегда двухслоен. Грубо говоря, есть видимость и сущность. На внешнем плане проповедуется индивидуализм, почти что атомарность личности – это для разрушения социальной общности у народа, у которого надо что-то взять. Но, в сущности, сам либерализм всегда действует с помощью глубинных крепко спаянных клановых структур, которые пользуясь своим финансовым и информационным могуществом, управляют финансовыми и информационными потоками, организуют разрушение тех социальных форм, которые им мешают, включая и государственный аппарат в осваиваемых странах. Это то, чем в 18 веке занимались масонские ложи, в 21 веке тысячи «неправительственных организаций» и «некоммерческих фондов», за которыми стоят люди, которых никто никогда не выбирал. И тот же Федрезерв США, орудие финансового господства над миром, был фактически создан не собранием «свободных личностей», а сплоченным, в том числе и родственными связями, кланом финансистов Варбургов, Шиффов, Кунов и Лоебов.
1
1. Adams B. The Laws of Civilizations and Decay. An Essays on History. N.Y., 1898, p.305.
3
3. Spencer Н. The Man Versus the State. London. 1881. P.18;
Дугин А.Г. Ноомахия. Войны ума. Англия или Британия. Морская миссия и позитивный субъект. М., 2015.