С этим мнением, однако, Эстаси не очень-то согласилась. Стать вдовой в восемнадцать лет было бы очень заманчиво и так романтично!
– Кроме того, – добавила она, – это была бы очень хорошая партия. Я стала бы герцогиней, и хотя дедушка говорит… говорил, что вульгарно носить такой титул, но думаю, что мне понравилось бы быть герцогиней.
– О, я вполне согласен с вами, моя дорогая! – воскликнул он. – Вы стали бы очаровательной герцогиней! Но в эти революционные времена люди стараются быть более умеренными. А как вы отнеслись бы к тому, чтобы стать баронессой?
– Баронессой? – запнувшись, повторила Эстаси, напряженно вглядываясь в лицо кузена. – Что вы хотите этим сказать?
Он встретился с ней взглядом, чуть приподнял брови и некоторое время смотрел на нее, будто стараясь прочитать ее мысли.
– Моя дорогая кузина, разве я сказал что-то неподобающее? Почему вы так встревожились?
Собравшись с мыслями, она торопливо ответила:
– Я вовсе не встревожена, но не могу понять, что вы имеете в виду. Почему я должна думать, не стать ли мне баронессой?
Красавчик подвинул стул, подсел к ней гораздо ближе, чем ей хотелось, и взял ее за руку.
– Я мог бы сделать вас баронессой, – прошептал он.
Она сидела прямо и напряженно, словно деревянная кукла, щеки ее покраснели от негодования. Бросив на Бэзила негодующий взгляд, Эстаси резко возразила:
– Но вы ведь не барон!
– Пока – нет, – ответил он, – но мы можем попытаться разобраться с этим. Я уже рекомендовал Тристраму заняться…
– Вы хотите сказать, – перебила она, – что были бы очень рады, если бы узнали, что Людовик умер?..
Он улыбнулся:
– Лучше скажем так: я был бы очень рад узнать, не умер ли он.
– Да, полагаю, что вы хотите стать лордом Левенхэмом. Вполне естественное желание.
Он пожал плечами:
– Я не очень стремлюсь к этому, но был бы рад получить титул, если он поможет мне завоевать кое-что.
Это было уже слишком! Эстаси вырвала у него руку, воскликнув:
– Вот еще! Вы думаете, что я могу выйти замуж из-за титула?
– О нет, нет, нет! – Бэзил улыбнулся. – Вы, несомненно, выйдете замуж по любви, но вы же сами сказали, что находитесь в затруднительном положении, и, увы, я знаю, что вы в меня не влюблены. Я предлагаю вам выгодный брак, и если у одного из нас нет любви, то самое время подумать о материальных соображениях…
– Верно, очень верно! – согласилась Эстаси. – И вы придаете им особое значение, n'еstce pas? [14] Я – наследница, о чем вы мне вчера напомнили.
– Да, и вы к тому же обворожительны! – добавил Бэзил непривычно чувственно.
– Меrci du compliment [15]. Я в свою очередь очень сожалею, что не могу назвать вас обворожительным.
– Ах да, вы же влюблены в романтику! Мечтаете о каком-то герое приключений, но как жаль, что в наше скучное время такие люди уже перевелись!
– Вы ничего не знаете! – горячо возразила Эстаси. – Такие люди существуют на самом деле!
– Но такие люди не годятся в мужья! – заметил он. – Возьмите хотя бы бедного Людовика, чья история, думаю, задела ваше воображение. Вы считаете его чуть ли не героем романа, но я уверен, вы тут же разочаруетесь, как только его увидите.
Она вспыхнула и быстро отвернулась.
– Не желаю говорить о Людовике! И думать о нем не хочу! – Эстаси крепко сжала губы, будто боялась, что с них сорвется неосторожное слово.
– А знаете, вы выглядите совершенно обескураженной, – заметил он. – В чем дело?
Она ответила, не отрывая взгляда от пылающих поленьев в очаге:
– Мне не нравится, что вы думаете, будто я влюблена в человека, которого ни разу не видела.
– Давайте тогда выкинем Людовика из головы и вместо этого поговорим о нас с вами.
Вам нужно кое-что, Эстаси, и я вам могу дать это. Вы хотите иметь дом в городе и вести такую же жизнь, как и я. Вы не хотите выходить замуж за Тристрама, потому что он считает, что вы будете счастливы в Беркшире, нянча его детей. Я же не предлагаю вам ничего скучного! Я сам этого не люблю! К жене я предъявлю только одно требование: чтобы ее вкус в одежде совпадал с моим.
– Вы предлагаете мне брак по расчету, – сказала Эстаси, – а это как раз то, чего я не хочу!
– Я предлагаю вам приемлемый вариант. Но сейчас забудьте это. Я люблю вас!
Она быстро вскочила. Бэзил тоже поднялся и прежде, чем она успела его остановить, обнял ее.
– Эстаси, я полюбил вас с первого взгляда!
Ее охватила дрожь, она еле высвободилась из его объятий и, не выдержав, взглянула на него с таким отвращением, что он сразу отступил и улыбка вдруг сошла с его лица.
Мгновение Красавчик смотрел на нее прищуренными глазами, но вскоре взгляд его смягчился, и он снова превратился в галантного кузена. Отойдя от нее и став по другую сторону камина, он сказал, растягивая слова:
– Похоже, я не вызываю у вас симпатии, кузина, – так мне показалось. И теперь я думаю: что заставило вас приехать ко мне сегодня?
– Я хотела лишь попросить вашего совета! Но я не предполагала, что вы будете пытаться объясняться мне в любви. Это совсем другое!
– Разве? А я думал, что один или два раза говорил вам о своем серьезном намерении жениться на вас.
– Да, но я уже сказала вам, что не выйду за вас! Это окончательно!
– Прекрасно! – Он поклонился. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом. О чем-то я собирался вас спросить, насколько я помню. О чем же это?.. – Он полуприкрыл глаза, как бы напрягая память. – Что-то связанное с вашим побегом из Корта!.. Ах да, я вспомнил. Таинственный слуга! Кто же был тот таинственный слуга, Эстаси?
Вопрос привел ее в смятение. Чтобы выиграть время, она переспросила:
– Таинственный слуга?
– Да, – улыбнулся Бэзил. – Слуга, которого не существует на самом деле. Так скажите же мне?
– О! – воскликнула она и рассмеялась чуть делано, – это мое личное приключение, очень романтичная история, уверяю вас! А как вы об этом узнали?
– Самым простым способом, какой только можно себе представить, дорогая кузина! Мой человек, Грэгг, случайно встретился с неким сборщиком налогов вчера в Коуфилде и выведал у него эту очень интересную историю. Я сгораю от любопытства. Слуга, за которого сначала поручились вы, потом Тристрам и которого все-таки не существует…
– Да, верно, мне кажется, я напрасно спасла его от того офицера, – чистосердечно призналась Эстаси, – но вы должны понять, что я была многим обязана ему. Надо платить свои долги!
– Подобная чувствительность делает вам честь, – учтиво заметил Красавчик. – И что же это за долг?
– О, это очень волнующая вещь! – ответила она. – Я не стала вам говорить вчера, потому что брат Сары мировой судья и надо быть осторожной, но прошлой ночью я была захвачена контрабандистами, и, если бы не тот мужчина, которого я потом спасла, меня наверняка убили бы. Зверски убили бы! Подумайте об этом!
– Как это было опасно для вас!
– Да, конечно! Их было очень много, и они боялись, что я их выдам, и решили немедленно меня убить. И только один из них, которого я потом назвала своим слугой, защитил меня. Думаю, что это был их вожак, потому что они слушались его.
– Я никогда не слышал, что среди контрабандистов бывают рыцари.
– Но это не был preux chevalier [16], знаете ли. Он был груб и невоспитан, но почувствовал ко мне жалость. Когда появились сборщики налогов на лошадях, он посадил меня на моего же коня и сам сел сзади, сказав, что те люди не должны обнаружить меня. Но сборщик налогов выстрелил в него и ранил, а Руфус поскакал в лес. Я не знала, что делать, и направилась в «Красный лев», и попросила Ная помочь контрабандисту.
– Какие странные, просто невероятные вещи происходят! – сказал Красавчик. – Если бы я услышал все это из вторых рук или прочитал в романе, то сказал бы, что это совершенно неправдоподобно и даже отдаленно не напоминает действительность. Это говорит о том, как легко сделать ошибку. Вот я, например, не могу представить, как это Най мог поставить под удар свое доброе имя. Вы должны обладать большим влиянием на него, дорогая кузина!