всего остального.
Как я рад, что иногда удается вести с тобою беседы. Ведь ты
генератор новых идей. Разбрасываешь их щедрой рукой с легкомысленностью
юности, и иные крохи оказываются на моем скудном столе. Отшлифовав ночами
эти камушки, наутро возвращаю их. Радуешься, как ребенок, даже не
подозревая, что эти мысли - твои.
И, сталкивая самые разные, порою фантастические идеи между собой или
- со здравым смыслом, удается высечь искры, поджигающие совсем
обленившееся воображение. Однако, уже увлеченный другим, ты улетаешь все
дальше и дальше. Призывно-лукаво машешь из этой космической выси. Что буду
делать я без тебя?
ОСТАВАЯСЬ , УЙТИ
Заметил, что если любишь до обожания, то хочется, "оставаясь, уйти"
- тогда можно было бы всласть помечтать.
Удалиться от сердца далеко-дальше, чтобы мечтать еще и еще - без
конца.
И все же разбегание Галактики Душ нестерпимо.
Наверное, я чудовищно слаб. Каждый день без всякой надежды
устремляюсь вслед тебе. Спасибо судьбе за то, что явила чудо: ты есть на
свете и в жизни моей.
ОГОНЬ
Приветствую тебя, резвый Огонь. Мы на равных боролись, проклиная я
тебя, а ты - воду. Все закончилось злобным шипением углей. А ведь
зачиналось искрой среди ничего не подозревающей земли. Но потом началось
неуклонное пожирание этого, казалось бы, несгораемого мира. Не стесняясь,
ты пускал дым всем в глаза. Дочерний огонь нестерпимо сияющей сварки не
только резал, но и соединял то железо, которое издавна ограничивало размах
первородного пламени цепями и решетками.
И только в костре среди гор оно оставалось первобытно свободным.
Брызги рубиновых искр в воздушных потоках становились похожи на звезды
рукой дотянуться.
Самой талантливой и своенравной из твоих дочерей была и осталась
Плазма. Она ведь едина на Земле, на Солнце, на звездах. Среди извечных
стихий (земли, воды, воздуха, дерева и огня) ты один воистину космический
нам посланец. Когда из пульсирующих сердец высекаются искры любви, всякая
жертва естественна - словно молния.
Жертвование разлюбившего человека надрывно и тяжело, как дыхание
загнанного животного.
ХРИП ДУШИ
Достижение ускользающей цели напоминает потерю потаенной таежной
тропинки или лунной дорожки, погружение в темноту у подножия маяка. Не
говорю о мерцающих целях-обманках, стремление к которым и недолгое
обладание не приносит ничего в сердце, кроме горечи и недоумения.
Думаю, что искусство Достижения - это двойственная способность
постоянно приближаться к гармонии, к лучшему, к более светлому. И
одновременно - в последний момент - уметь отказаться от подчинения цели
себе, что грозит ее удалением к дымящемуся горизонту. Другими словами
это какая-то неутолимая жажда улучшения жизни, окружающего мира, наконец,
жажда самосовершенствования.
Ты улыбнулся моему сорванному голосу, но здесь не ложная патетика,
скорее - хрип полузадавленной души. Выстраданные убеждения, мысли, идеи.
ВАРЯГИ
Знаешь, в большом городе бездетная семья - это часто тюремная камера
на двоих.
Чувства коверкаются. Нерастраченная привязанность (при отсутствии
детей) направляется на животных, птиц, рыб - на все живое. Но "дыхание
рядом" не спасает от ощущения смрадного холода смерти.
Усиливается предчувствие обрыва нити жизни. И нет сил вырваться из
трясины.
Существует, правда выпад налево - внебрачные дети. Наверное, поэтому
каждый из этих несчастных супругов (одиноких вдвоем) ждет тайно варягов
пусть они "вызволяют". Даже ценою разрушенных стен и гаснущего очага.
* * *
Миражи Вечности ВАЛЬС ВЕСЕННЕГО ВЕТРАВАЛЬС ВЕСЕННЕГО ВЕТРА
Ветер сквозь лес пробирался,
Волосами за ветки цепляясь.
(Ф. Г. Лорка)
ОБМАН ЗРЕНИЯ
Подумаем вместе: почему во многих неистребимо стремление к власти?
Их опасный девиз: хватай, пока хватается.
Обманом зрения всегда было то, что вель-можа "многое может сделать",
словно он - хозяин жизни. На самом же деле не может практически ничего
из-за жестких ограничений и затхлых условностей.
А если учесть, что зачастую имеет трухлявое нутрецо, тронутое
разложением его самого и всех близких, то куда уж взлетать на высоты.
Крылышки подрезаны, трудовое пузцо тянет к низу, руки трясутся от страха
потерять заветную кормушку.
Вельможи - бельма в народных глазах.
ЦВЕТАМ
Испокон вросших в землю веков смотрели в тревожные лица людей черные
оружейные дула, удивлявшие и поражавшие своей внезапно возникающей
жестокостью и зияющей пустотой.
Люди шли против них с впаянными в души молитвами и согретыми
поцелуями иконами. Иконы разлетались в щепки, а молитвы забывались в
веках. Шли с раскаленными револьверами и охлажденными ножами - и
семафорами виселиц покрывалась скорбная, сиротливая земля.
Люди устремлялись против занозящего сердце оружия со словом и
здравым смыслом - этих людей высылали малою скоростью прочь в одном вагоне
с убийцами.
Цветы вытаптывались на планете кованными сапогами. Взрывы вырывали
их с корнем. Облучение выжигало их семена.
И тогда цветы стали вырастать в глубине Будущего - в детских
сердцах.
Вздрогнем и остановимся хотя бы над пастью пропасти.
ПЫТЛИВОЕ ДЕТСТВО
Мечтаю о том, чтобы за ночь каждый раз очищалось зрение от опыта
предыдущего дня, а утром видел жизнь совсем новой. Состояние удивления
человеку необходимо.
Воображение и мечта раздвигают горизонты нежным плечом. В душу
проникает особенно-красочный мир. И сама душа тогда принадлежит целой
вселенной, гармонична с ней и прекрасна.
Что может удивить сердце, постоянно находящееся в удивлении? Хочу,
чтобы мне было присуще ежечасно, ежесекундно состояние пытливого детства,
когда вокруг множество обыденных мелочей кажутся трепетными тайнами, до
которых, кажется, можно дотянуться рукой.