В окошко кто-то стучался: – Маруся, ты слышишь меня? Ты дома? Выходи на два слова!
Накинув на плечи куртку, она вышла на промерзшую террасу, теплым паром повеяло из ее рта. Утро сверкало, солнце облюбовывало землю. Дворы по соседству спали, утонув в немой тишине. Денис, с озадаченным видом, стоял выправкой.
– Чего тебе? – спросила она через окно, шевеля теплыми губами.
– Марта у вас? – обратился он притихшим, виноватым голосом.
– А зачем она тебе?
– Нужна! Ботинки куда-то все мои попрятала! – возмущенно высказался Денис и уставился на сестру выжидающе задумчивыми серыми глазами.
Посмеявшись про себя, она выдала:
– Так тебе и надо!
– И ты туда же!? У меня были неприятности на работе, потому ляпнул не подумавши. Скажи, где она, пока я добрый! – щеки у Дениса разгорелись морозным румянцем.
– Нету у меня! – выпалила она в ответ и Алмаз приподнявшись на лапы, уперся носом в окно, виляя хвостом предательски, высказывая радость встречи со свояком.
– Нету? – замелькали его глаза удивленно, – а вещи ее все на месте. – Куда она могла деться в таком случае? Испарилась? – поежился он, и прозябнув, попрятал руки в карманы.
– Ищи, Денис. Может найдешь…, а если потерял так плачь! – съязвила она, нисколько не жалея его самолюбия.
– Да ну вас! Искать еще! Сама найдется! – обескураженно вырвалось у Дениса, и он ушел, не вынимая рук из карманов.
– Пойдем Алмаз, холодно тут как! – вернулась она в теплый дом. С приходом морозов Алмаз пригрелся жить с хозяйкой, продолжая быть сторожевым псом.
От Марты двое суток не было вестей. В воскресенье она сама позвонила Марусе по видеосвязи.
– Привет, Марта, ну как ты, где? – завидя подругу в полном здравии, голос Маруси зазвучал непривычно счастливым. – Денис приходил, про тебя спрашивал! – сообщила она ей в первую очередь.
– Привет, подруга! У меня все здорово! Смотри, как я классно устроилась! – поводила Марта телефоном по картинам, оставляя разговор про Дениса на потом.
– Тебя приняли работать в музее? – благодушно заинтересовалась Маруська ее местонахождением.
– Не совсем. Познакомилась я в поезде, с одним пожилым дядькой, – докладывала Марта подробности бодрящим, поэтическим голосом, – а он коллекционер и нанял меня следить за порядком в его квартире.
– Нормальный? – сразу же прояснила Маруся.
– Приличный такой! У него квартира – музей! Получше покажу! – перевернула она телефон, промаршировав по квартире, показывая обстановку. – Видала, трешка? Мы с хозяином заключили договор у нотариуса и у меня есть ключи от этой квартиры! Марта потрясла перед телефоном связкой с брелком. – живу я здесь одна, как в замке!
– Отлично, Мартушка! Рада за тебя, ты большая молодец, что решилась на такой шаг! Фотки шли! – растрогалась Маруся, – не пропадай!
– Пришлю, у тебя то как?
Маруся собралась что-то ответить, но подоспевший к ней Влад, с готовностью перехватил телефон из ее рук:
– Алло! Кто это!? Алло? – затрубил он приглушенно-настороженный голос в трубку.
– Некому аллекать, ты звонок скинул! – объяснила ему Марта, владея собой.
Его лицо тотчас же обуглилось, глаза налились смолой, как у огнедышащего дракона, из горла вырывалось жерло пламени:
– С кем ты сейчас разговаривала? Какие фотки? Кто должен прислать? – губы его нервно тряслись. Со свирепостью он просверлив в Марусе дырку, прожигая ее патроном навылет.
Она рассерженно и неохотно ответила. Оправдываться ей было не в чем:
– Я говорила с Мартой по видеозвонку, Влад. Извилин у тебя вообще не осталось в голове, грубо вырывать телефон из рук?!
– Где, где твоя Марта!? – натянулся его голос струной, резкий взгляд издергался бровью.
– Проверь, если охота! – прошипела она на мужа кошкой.
Убедившись, что Маруся не врет, он сразу стих, как холощенная ночь лесу. Отложив устройство, он как дикарь налетел на нее, целоваться:
– Я так соскучился! – встрепенулся он, подсовывая к ней свои холодные губы, настойчиво прочно удерживая жену в объятиях.
– Уйди, отстань, оставь меня в покое, – отпихнула она от себя мужа. – Не трогай меня, пожалуйста, – взъерошилась Маруся, стряхивая с себя жесткие руки Влада.
Огненный солнечный луч, извергаясь пеплом через окно, лавиной тяготился к дощатому полу. Маруся подошла и задернула штору, огораживаясь от солнечного язычка, держась как можно подальше от мужа. Длинные, распущенные волосы она прибрала на одно плечо. Дотронулась рукой до лба, будто в миг голова разболелась.