— Хватит игр, Бид! — В мою грудь направлено дуло извлеченного из левой кобуры оружия Лима. — Говори, как хочешь его назвать.
— Берком, ему подойдет это имя!
— Как бешеную собаку бабки Туи?
— Ага! — Это вызывает их общий смех.
Меня в честь какой-то шавки! Но не успеваю даже размахнуться, Лим нажимает на спуск. И тело скручивает в пароксизме дикой боли. Что-то вроде шокера, не иначе. Пока прихожу в себя, вслушиваюсь в продолжение их диалога.
— Лим, ты уверен, что он подойдет твоему брату как холоп? Ведь и правда бешеный!
— Ничего, тот умеет урезонивать таких. Не забывай, он две дюжины лет отслужил стражем.
— Так-то да, но этот задохлик совсем не похож на раба. Явно или флиб, или из благородных. — Бид легонечко толкает меня в бок сапогом. — Эй ты, ты случаем не благородный? Может, за тебя выкуп получить можно?
— Или награду какую, если флиб, — подхватывает мысль напарника Лим. — Рассказывай, кто ты.
— Ничего не помню. — Так я им и сказал — в психушку упекут, за такими не заржавеет. — Очнулся уже тут, а прошлое как в тумане.
— Ты мне голову-то не морочь! Ивир должен был вылечить любые травмы!
— Постой, Бид. Помнишь пастуха Лара? Его как-то бык лягнул прямо по голове. Рану-то залечили, а память… так ту отшибло полностью. Уже три года как прошло, а даже отца вспомнить не может.
— И то верно, было такое. Что ж, нам и легче тогда. Корабль, с которого его выбросили, странный какой-то. Никаких записей в журнале порта не оставил. Будто призрак какой. Отдадим задохлика Туку, а сами скажем, что выкупили холопа у торговцев вчерашних.
— Дело говоришь! С меня два ящика бражки!
— Конечно, куда ты денешься. — Они пожимают руки, подтверждая договор.
В рабство? Меня?! Ну-ну. Я им покажу, какой из меня холоп. Но только чуть позже. Дубинка Бида резко отучила от поспешности, ведь второй капсулы ивира у них может и не быть.
— Вставай, Берк, пошли. Покормим тебя.
— Предложили бы сразу еду, побежал бы не глядя за вами. — Желудок утробно и требовательно урчит. А то, что называют иначе, чем мама с папой, так и не на Земле. Новое место, новое имя. Если бы не в честь собаки, вполне даже ничего имя — звучное.
— Ты гляди, смышленый какой.
Босые ступни не самая лучшая обувь для ходьбы по площадке космопорта. Когда мы подошли ко входу в здание, левая нога уже кровоточила, ободранная о какой-то осколок камня. Дверей не было, их заменяла уже знакомая пелена цветной завесы.
Помещение, в которое вошли, очень напоминало знакомые по Земле залы прибытия в аэропортах. Одна из стен целиком служила каким-то табло, по которому пробегали одинаковые, переливающиеся всем спектром кругляшки. Черт, они же одинаковые все. Сперва я принял их за знаки, возможно иероглифы, но они были одинаковые! А таких букв и знаков не бывает, какой смысл в не отличающихся друг от друга символах?
В центре зала на высоте полуметра от пола висела трехмерная звездная карта. Точкой отсчета, видимо, служило местное солнце. Господи! Сколько же тут звезд! И ведь эта карта явно охватывает лишь малую толику скопления. Сотни полторы светил отражаются в трехметровом шаре. Если приглядеться, то вокруг каждой звездочки на разных орбитах располагаются кучи маленьких точечек. Рассмотреть бы поближе!
— А можно как-то увеличить масштаб? — Ой зря я это спросил, две пары глаз настороженно поглядывают на меня.
— Точно флиб! Может, ну его? А, Лим? На кой нам неприятности?
— Все равно не помнит ничего, а если скажем, что он флиб, то его заберет алькар, причем даром.
— Тут ты прав.
— Так что с масштабом-то?
— Слушай, ты в кого такой умный выискался, а?! — Что это Лим так взбеленился? Простой же вопрос вроде. Чего бесится? — Масштаб ему поменяй. Я что, похож на чтеца?
— Будь ты чтецом, Лим, жрал бы с дорогой посуды, а я был бы при тебе охранником, — хохочет во все горло Бид.
— Заткнись, Берк. Если хочешь жрать, лучше помолчи.
Глядя на тянущуюся к рукоятке шокера ладонь, я благоразумно замолкаю. Черт! Кто такие чтецы, флибы, алькары? Почему речь понимаю, а эти слова лишены для меня какого-либо смысла? Может, по той причине, что нет прямых аналогов в знакомых мне языках и понятиях? Или это совсем непонятные термины, вообще не имеющие ничего даже приблизительно общего с известным мне? Ладно, будет время — разберусь. Если, конечно, у меня будет время.