Майе нравились занятия, она открыла для себя мир моды. В прошлой жизни она была очень далека от всего этого. Родители Веры убеждали ее, что относиться к модельному бизнесу надо осторожно. Он таит в себе много опасностей. И вообще советовали не связываться с этой сферой. Как и например со сферой театра, кино, с любым другим шоубизом. Якобы люди там работают неприличные и деньги там грязные. Теперь Майя думала, что они все сильно преувеличивали. Если юная модель не хотела интимных отношений, никто ее к этому не принуждал. Каждый решал сам за себя. Впрочем, юность ее прошлой жизни попала на девяностые, так что обвинять родственников в предвзятости было сложно. Времена действительно были тяжелые — возможно, тогда все эти непристойности процветали.
В августе Майю зачислили в университет, она выбрала заочную форму обучения. Осенью начались занятия, правда на заочном отделении они бывали лишь изредка, но регулярно проводились консультации. Майя читала книги и делала задания, трудностей у нее не возникало. Однвременно она продолжала посещать модельную школу при агентстве. Со всеми девчонками она была в хороших отношениях, но толком ни с кем не сдружилась. Ей не были интересны ровесники, их разговоры о романах и развлечениях. Взрослые же сотрудники не воспринимали ее всерьез, хотя охотно общались с ней и признавали, что развита она не по годам. Несколько тридцатилетних ребят, работающих в агентстве, пробовали ухаживать за ней, но Майе это было не нужно. Среди прочего к ней регулярно заходила Люба, которая осенью должна была отправиться на практику в Великие Луки.
В последний день августа у Майи был день рождения. Она помнила об этом, но праздновать свое восемнадцатилетие не собиралась, ведь на самом деле это не ее праздник, она-то родилась в декабре в Петербурге. Анна Павловна же как-то между делом обмолвилась, что в этот день испечет вишневый пирог. Раньше всех в день рожденья Майи ее поздравила Люба. Она забежала в десять часов утра, когда Майя только успела позавтракать и привести себя в порядок. Подруга подарила ей лак для ногтей и коробку шоколадных конфет. Майя поблагодарила ее, они немного поболтали и Люба ушла. Не прошло и пяти минут, как подруга вновь появилась на пороге квартиры.
— Майя, там Джонни приехал! Прикинь! — говорила возбужденно Люба.
— Какой Джонни? — спросила удивленная Майя.
— Ну ухажер твой! На мотоцикле. Который бросил тебя весной! Ты что, забыла? — с негодованием спросила Люба.
Майя вспомнила историю, рассказанную главным врачом в смоленской больнице. Из-за неразделенной любви Майя спрыгнула с мотоцикла на полном ходу. За рулем был ее возлюбленный.
— Джонни приехал поздравить тебя с днем рождения, — продолжала говорить Люба.
— О господи! Еще его не хватало! — вырвалось у Майи вслух. — А его можно как-то убрать? — спросила Майя окончательно растерявшись.
— В смысле убрать? Ты о чем вообще? — удивленно спросила Люба.
— Я к тому, что можно с ним как-то не встречаться? Сказать ему, мол, Майя тебя видеть не хочет, езжай на все четыре стороны и всё такое.
— Я должна сказать? — ошарашенно спросила Люба.
Майя подумала, что, наверное, это плохая идея. Она один раз уже бегала от прошлых знакомых и друзей бывшей хозяйки ее тела, в результате получилось не очень хорошо. Вместо того, чтобы поговорить с теми же сектантами, почитать их письма и объясниться с ними, она пряталась от них. А если бы поговорила тогда, то возможно и не стали бы сатанисты мстить ей. Майя твердо решила выйти на улицу и встретится с Джонни сама. Она надела вместо домашних тапочек туфли и вышла из квартиры. Люба последовала за ней, ей было ужасно любопытно, чем закончится эта встреча. В нескольких метрах от подъезда сидел парень на мотоцикле, в руках у него был черный шлем. Симпатичный, но, судя по выражению лица, не обременённый интеллектом.
— Эй, Майка, привет! А вот и я! — нараспев прокричал Джонни на весь двор.
Он повесил шлем на руль, слез с мотоцикла и распахнул руки в стороны: видимо, он ожидал, что Майя бросится ему в объятья. «Во блин, попала» — подумала про себя Майя.