Михаил Валерьянович ловил рыбу почти до самого заката солнца. А Николай с Майей закончили на пару часов раньше, чтобы вместе приготовить ужин. Они развели костер, Николай зажарил одного судака, а Майя — взятые с собой сосиски и сделала картошку в углях. И когда уже почти всё было готово к трапезе, раскладной столик был накрыт, Николай достал бутылку конька. Вера посмотрела на него с недоумением. Михаил Валерьянович в это время сворачивал удочку, готовясь к ужину.
— Ты с ума сошел! — возмущенно прошипела Майя вполголоса, сердито смотря на Николая.
— В бутылке всего половина. Если разлить на троих, то по сто грамм получится. А иначе батя отказался бы ехать с нами. Какая рыбалка без выпивки? Ну сама-то подумай! — оправдывался Николай.
— В чем тогда вообще смыл нашей поездки? — с раздражением спросила Майя.
— Не сможет он напиться! К утру всё у него выветрится, домой он вернется нормальный, — продолжал убеждать Николай.
Михаил Валерьянович, увидев наполовину пустую бутылку коньяка, аж охнул:
— Это все, что вы взяли, ребятушки? Надо было водочку брать! Какая рыбалка без водки! Как же мы улов обмоем?
— Я же тебе говорил, — сказал Николай, обращаясь к Майе.
Майя назло мужикам выпила ровно одну треть от оставшегося в бутылке коньяка, чтобы Михаилу Валерьяновичу досталось поменьше. Коньяк был неплохой, но она вообще не очень любила алкоголь. И только потом подумала, что она не знает, как на ее новый организм подействует спиртное. Может, она станет агрессивной и злой, а может, у нее разболится голова; или вообще она обезумеет и полезет купаться в холодный Днепр. Пока по ее телу просто разливалось тепло и возникло желание спать. Майя облокотилась на тканевую спинку стула, но голову положить было не на что, а она тяжелела всё больше и больше.
Михаил Валерьянович весь вечер рассказывал забавные байки про охоту и рыбалку. Он был хоть и простым, но житейски умным, а главное — добрым человеком. Майе понравилась история с охотничьей собакой двоюродного брата Михаила Валерьяновича. Тот для охоты завел себе русского спаниеля. Тренировал щенка весь год, и когда осенью в октябре месяце к нему приехал отец Майи, они собрались вместе на охоту. Брат не переставал хвастаться собакой: говорил, что нынче охота будет гораздо проще, чем раньше. Девочка-спаниель действительно оказалась очень умной собакой, помогла выследить дичь и вела ее до конца. Братья поймали пару зайцев в смоленском лесу и потом принялись охотиться на птиц. У них получилось подстрелить пару уток, пролетающих над Днепром, но те упали в воду. Тут-то хозяин и скомандовал своей собаке плыть и принести добычу. Спаниель осторожно подошла к воде, которая на момент октября уже была достаточно холодная, какое-то время переминалась с лапы на лапу и не обращала внимания на команды хозяина. А затем и вовсе развернулась и пошла обратно на берег. В ее глазах явственно читалось: «Плыви сам. Сейчас холодно!» Конечно, никто из братьев плыть в холодной воде не захотел, и они вернулись домой с одними зайцами. Михаил Валерьянович хохотал до слез, рассказывая эту историю про замечательную самодостаточную собаку брата.
Наконец, было решено лечь спать. Будильник завели на девять часов утра, все равно в октябре раньше ловить нет смысла. В палатку как раз умещалось трое людей. Было достаточно свободно, можно было с легкостью перевернуться набок и даже поерзать. Михаил Валерьянович лег между Майей и Николаем, заявив:
— Буду оплотом вашей чистоты, да и внуки мне пока не нужны. Свои дети еще не выросли.
— Ну ты даешь, папа! — удивилась Майя. — Нам такое и в голову прийти не могло!
— От любви до ненависти один шаг, — сказал Михаил Валерьянович и закрыл глаза. В палатке раздался смешок Николая.
«До какой ненависти? — подумала про себя Майя. — Ах да, Майя с Николаем враждовали».