— Хорошо, я понял, — безжизненным голосом ответил Виктор и пошел проводить Николая до двери, обещав всё выполнить.
Майя была поражена рассказом Николая, но старушку ей жалко не было. Как только в ее душе появлялась жалость к ней, так сразу вспоминались часы, проведенные с Николаем в подземелье, его разбитая голова, кровь, мысли о том, что они никогда оттуда не выберутся живыми. И ее сразу обуревала злоба. Ведь она действительно их чуть не убила. Да и что если она просто врет, а на самом деле всё прекрасно помнит? Строит из себя божий одуванчик. Майя поделилась с Николаем этими мыслями, но он сомневался:
— Старушка даже входную дверь забывает закрывать, и это в наше-то время. В любом случае, бабушка поплатится за свой поступок. Будет теперь жить в доме престарелых, раз такие вещи творит.
В этот момент Николаю позвонили, он поцеловал Майю в лоб и ушел. Она опять приняла лежачее положение на диване и подумала, что никогда в ее жизни не было столько странных событий, как за последний год. Ей три раза угрожали смертью, и даже работа в архиве и ее стремление к тихой, спокойной домашней жизни не спасала ее от приключений. Зато Майя столько всего узнала за этот год, столько всего открыла для себя! И сейчас понимала, что жизнь в новом теле очень сильно поменяла ее. Она стала другим человеком, она уже совсем не та рафинированная Верочка, которой была раньше. И, если честно, такой она себе нравилась больше. А еще Майя окончательно поняла, что полюбила Николая.
С понедельника жизнь вошла в свою прежнюю колею. Майя училась, готовилась к сессии, Анна Павловна все больше занималась детьми, а Михаил Валерьянович, казалось, успокоился. В один из дней, по заведенному у Майи с Николаем обычаю, он забежал к ней с термосом, радостно сообщив: поскольку на улице потеплело, то теперь в нем не чай, а морс. И они, как обычно, отправились встречать закат на крышу старого смоленского дома. Домой они вернулись ближе к одиннадцати вечера. Николай пошел к свой квартире, а Майя вставила ключ в дверной замок своей, но дверь оказалась заперта изнутри на защелку. Майя подергала ручку двери несколько раз и убедилась, что она закрыта. Тогда она позвонила в звонок. За это время Николай уже успел открыть свою квартиру и увидев, что Майя всё еще стоит перед дверью, спросил:
— Что такое?
— Так странно. Они зачем-то закрылись изнутри.
Николай подошел к Майе, и в этот момент дверь вдруг открылась и на пороге показался Михаил Валерьянович. Он кинул под ноги Майи большую сумку, набитую какими-то вещами.
— О! Вернулась с гулянки. И ухажер, смотрю, здесь, — недовольно сказал Михаил Валерьянович, бросая на Николая укоризненный взгляд. — Вот твои вещички. Пили к своему мужику. Нечего меня позорить! Вот и живите вместе. — сказал Михаил Валерьянович и закрыл дверь перед самым носом дочери.
— Что!?.. — удивилась Майя. — Как же так можно?
Николай подошел к ней, взял валявшуюся у нее в ногах сумку и понес ее в свою квартиру. Потом вернулся и обнял Майю за плечи.
— Не спорь с ним сейчас. Он вообще странный у вас товарищ, — сказал он, и они вместе пошли к нему домой.
На следующий день с утра Анна Павловна сама зашла к Николаю. Он уже проснулся и варил кофе в кухне, а Майя, услышав ее голос, пулей вылетела из кровати Николая. одеваясь, она с ужасом представляла, что будет, если Анна Павловна зайдет в комнату и увидит ее обнаженной. Она ведь столько раз говорила ей о том, что с Николаем у нее нет никаких интимных отношений, а объяснять ей сейчас, что вот именно в эту ночь они у них начались, казалось глупым. Да и вообще, она не хочет ни с кем это обсуждать. На радость Майи, ничего такого не произошло, и Анна Павловна прошла вслед за Николаем в кухню. Когда Майя подошла к ним, Николай тактично вышел, дав возможность поговорить им наедине. Анна Павловна просила Майю не сердиться на отца, говоря, что он просто очень хочет видеть Николая своим зятем. Боится, что по глупости и молодости лет она упустит его. А если уж Николай женится, то будет бороться за семью до конца. «А то вы так и до окончания института будете на две квартиры жить!» — в довершении сказала она. Анна Павловна напомнила, что отец скоро уйдет в очередной рейс на целых три недели, и Майя может на это время вернуться к себе домой. А потом глядишь, отец и не выгонит. Но Майя не вернулась. Николай убедил ее остаться, и за это время она лишь окончательно перенесла свои вещи.