Правитель Левого Туци обычно назначался преемником Чаньюя или Хана, лидера союза кочевых группировок (Сюнну/Туцзюэ). У обоих Правителей Левого и Правого Туци были главнокомандующие, имеющие власть над восточными и западными территориями Туцзюэ соответственно. Они служили двумя крыльями владений Чаньюя или Хана. Подобная государственная организация была традиционна для евразийских кочевых государств.
Янь Уши́ не утруждался с ответом, вместо этого задав свой вопрос:
— За эти десять лет, что я пробыл в медитации, помимо смерти Ци Фэнгэ, произошло ли что-нибудь стоящее внимания?
Подумав, Юй Шэнъянь ответил:
— Вскоре после вашего ухода в уединение, Гао Вэй был провозглашён новым императором Ци. Однако он мужчина, любящий плотские удовольствия и потворствующий излишней роскоши, потому за последние десять лет национальная мощь Ци [8] значительно сократилась. Ходят слухи, что Юйвэнь Юн, император Чжоу [9], планирует напасть на Ци. Боюсь, что северный регион скоро окажется в руках Чжоу.
[8] Ци: отсылка к Северной Ци, одному из государств эпохи северных и южных династий в Северном Китае.
[9] Чжоу: Отсылка к Северной Чжоу, тобасскому государству в Северном Китае в тот же период.
— После смерти Ци Фэнгэ рейтинг десяти ведущих знатоков также пережил изменения. В их числе И Бичэнь из даосского храма Чуньян на горе Цинчэн, духовный наставник Сюэтин из Чжоу и управляющий Института Линьчуань [10] Жуянь Кэхуэй, как правило, входят в тройку лидеров, и так сталось, что все они являются представителями трёх школ даосизма, буддизма и конфуцианства.
[10] Институт (学宫 xuégōng) Линьчуань: официальная конфуцианская школа, основанная правительством. В данной новелле эта школа также является Конфуцианским Орденом.
— Но есть и те, кто утверждают, что мудрец [11] Цзушэ из Тогона [12] также должен войти в первую тройку. То же касается и Хулугу. Если за последние двадцать лет он продвинулся в своих навыках ещё дальше, то, когда он снова появится в центральных равнинах, для него не составит труда побороться и за первое место.
[11] Мудрец (智者 zhìzhě): почётное звание, данное высокопоставленным монахам, проповедующих Тибетский буддизм.
[12] Тогон, или Туюхунь (吐谷浑): могущественное королевство (285-663 гг.), основанное евразийскими кочевниками, обитающих в Сяньбэй в горах Цилянь и в верховьях долины Хуанхэ.
Видя, что его учитель продолжает молча идти вперёд, Юй Шэнъянь попытался убедить того ещё раз:
— Шицзунь, сегодня пройдёт дуэль между Кунье и Шэнь Цяо. Наверняка, это будет великолепная схватка, какую не часто доводится увидеть. Шэнь Цяо — личность, живущая довольно уединённо. С тех пор как он взял в руки бразды правления Пурпурным дворцом Сюаньду [13], он стал ещё реже участвовать в поединках. Только благодаря прославленной репутации своего учителя Ци Фэнгэ он также вошёл в десятку лучших знатоков. Если шицзунь желает оценить подлинную силу вершины Сюаньду, сегодняшнюю битву определённо не стоит пропускать. Боюсь, что на данный момент Пик Сожалений уже заполнен совершенствующимися, которые пришли посмотреть на неё.
[13] Пурпурный дворец Сюаньду (玄都 紫府 Xuándū Zǐfǔ): Пурпурный дворец (цзыфу) часто используется для обозначения места/дворца/государства, где живут бессмертные. Пурпурный дворец Сюаньду — место, где жил «главный верховный пожилой господин (太上老君 tàishànglǎojūn)», который также известен как «всеми уважаемый добродетель (道德 至尊 Dàodé Zhìzūn)» или даосский предок. Здесь же он используется в качестве названия для даосского ордена на вершине Сюаньду.
— Думаешь, причина, по которой я пришёл сюда сегодня, это посмотреть на бой? — наконец, остановился Янь Уши́.
Юй Шэнъянь слегка занервничал:
— Тогда какие у вас намерения, шицзунь?
Ему было всего семь, когда Янь Уши́ взял его в свои ученики. Три года спустя Янь Уши́ потерпел поражение в битве с главным магистром демонического ордена Цуэй Юваном и раненный уединился в медитации, что продлилась десять лет.
В течение этих десяти лет Юй Шэнъянь, путешествуя по многим местам, продолжал практиковаться, как его наставлял Янь Уши́. Его уровень намного возрос с того времени — он уже давно числился в списке первоклассных знатоков. Однако с их последней встречи прошло десять лет, естественно, между ними образовалось чувство некоторой чуждости. Более того, по мере того, как искуснее становились боевые способности Янь Уши́, восхищение в сердце Юй Шэнъяня тоже росло. Даже его обычная непринуждённость перед остальными обратилась в своего рода опасливую предусмотрительность перед учителем.
Сложив руки за спиной, Янь Уши́ выразился откровенно:
— Я видел поединок Ци Фэнгэ и Хулугу много лет назад. И Шэнь Цяо, и Кунье являются их учениками, но всё ещё молоды; независимо от того, насколько они искусны, невозможно, чтобы их бой превзошёл ту зрелищную битву между Ци и Ху. Я привёл тебя сюда потому, что благодаря быстрому течению воды и здешнему крутому ландшафту, это место имеет связь с тенями Небес и духом Земли, являясь оптимальным для занятия и постижения боевых искусств. У меня не было времени позаботиться о тебе, пока я был в медитации. Теперь, когда я на свободе, я больше не могу позволять тебе задерживаться на этом уровне без каких-либо прорывов. Ты останешься здесь до тех пор, пока не сможешь постичь и овладеть пятой стадией «Фундаментальных записей Феникса-Цилиня».
Юй Шэнъянь внезапно почувствовал себя ущемлённым. За последние десять лет, даже во время своих путешествий, он не пропускал ни дня практики. Сейчас ему едва исполнилось двадцать, но он уже достиг четвёртого этапа «Фундаментальных записей Феникса-Цилиня» и был признан одним из лучших среди молодого поколения. Он был вполне доволен собой, но после слов учителя казалось, что он не достиг ничего особенного.
Словно прочитав мысли Юй Шэнъяня, губы Янь Уши́ скривились в саркастичной улыбке. Он усмехнулся:
— К твоему возрасту я уже достиг шестого этапа. Чем же ты так гордишься? Вместо того чтобы соревноваться с этими мелкой рыбёшкой и креветками, почему бы тебе не посостязаться со мной?
На висках мужчины кое-где проступала седина, но это никоим образом не уменьшало его обаяния. А вкупе с этой слабой улыбкой отвести взгляд от его красивой внешности так вообще становилось ещё сложнее.
Белые одеяния колыхались на штормовом ветру, но человек в них, оставался неподвижен. Даже когда он просто стоял там, сложив руки за спиной, от него исходила невидимая устрашающая аура, насыщенная таким высокомерием, словно он смотрел вниз с вершины мира, бросая вызов каждому храбрецу.
В этот момент Юй Шэнъянь, стоящий напротив него, почувствовал удушье, которое заставило его сделать несколько шагов назад. В глубоком почтении и страхе он заговорил:
— Шицзунь обладает небесными талантами, как смею я, ваш ученик, соревноваться с вами!
— Поприветствуй меня своими сильнейшими ударами. Я хочу взглянуть на твой прогресс за эти годы.
С того времени, как шицзунь вошел в медитацию, Юй Шэнъянь ещё никогда не испытывал свои боевые навыки, потому, заслышав вызов, он несколько засомневался, в то же время испытывая жажду попробовать. Однако сомнения исчезли, как только он заметил намёк на нетерпение, вспыхнувший на лице Янь Уши́.
— Тогда прошу простить вашего ученика за грубость!
Прежде чем его голос успел затихнуть, его тело уже двигалось синхронно с мыслями. Рукава мантии взлетели в воздух; без лишних передвижений он был уже возле Янь Уши́.
Юй Шэнъянь взмахнул рукавом и атаковал ладонью. В глазах окружающих этот ход совсем не нёс в себе силы, и выглядело так, точно он собирал цветок весенним днём или смахивал пыль летней ночью. Лёгкость удара была словно не от мира сего.
И только те, кто находился рядом, могли почувствовать, что с ударом ладони растения в метре от него задрожали, а река сменила течение. Буйные волны и пена, взмыв в воздух, с рёвом устремились в сторону Янь Уши́!
Тем не менее, этот поток мощи, что мог остановить реки или даже повернуть море вспять, раскололся и разделился в две стороны от Янь Уши́, как если бы тот был заслонён невидимой ширмой.