– Я все понял, уважаемый Грем ла Ларм. Будем сидеть тихо. Вы, кстати, надолго отлучаетесь?
– От получаса до двух часов. В зависимости от…
Ну все. Надоело. Машу руками, мне еще одна лекция не нужна.
– Я вас понял. Звоните по приходу, а мы спать!
Еле выпроводил Грема из катера. Тот все порывался мне подробно объяснить, чем вызваны столь огромные по его меркам временные границы его отсутствия. Но мне это было неинтересно. И как только выпроводил следователя, сразу нашел Джио.
– Так! У нас прибавится временный член экипажа. Судя по твоим словам, он сильно неадекватен. Я не собираюсь выделять ему каюту. Но и в рубку не пущу до того момента, как встретим противника. – Судя по положительной реакции Джио, ему нравится ход моих мыслей. – Поэтому придумай что-нибудь, как его разместить в каюте у кондов.
– Придумаю, кэп, не беспокойся!
Ему явно нравится идея подселить к наемникам опасного сумасшедшего!
– Отлично. А я спать. Возможно, нам скоро предстоит долгий вылет. Разбуди, когда следователь вернется.
– Хорошо, кэп.
– Постой, сам-то спать хочешь?
– Нет. Если что, выпью слара.
Хлопнул Джио по плечу и побрел в свою каюту. А с экипажем не так и плохо! Может, и правда набрать полный штат? И командуй вволю, главное, что самому ничего делать не надо будет. Только знай пилотируй! Хотя это, конечно, бред. Полный штат экипажа равно полная авоська проблем. Тут и межличностные отношения, и… А!!! Лучше не думать, и вообще, я же спать собрался. С этой мыслью завернулся в плед и задремал.
Все же моя просьба, адресованная к Джио по поводу моего пробуждения, была явно лишней. Звук от «звонка» снаружи не перепутать ни с чем. Если ты хоть несколько раз с ним сталкивался…
– Джио! Если это Грем и компания, то открой.
Шаги по коридору показали, что меня услышали.
А я воспользуюсь этой минуткой, чтобы привести себя в порядок.
Пф-ф-ф… Ш-ш-ш-ш… Кр-кр-кр…
Это откинулась рампа нависа.
Не удержался и выглянул в коридор.
Два конда тащили под локти бесчувственное тело. Оно было щуплое и мелкое, и на вид его обладателю было не больше тридцати. Помимо того, судя по всему, мой временный пилот без сознания. Еще меня очень беспокоят следы слюны, в обилии «украшавшие» его комбез третьей степени защиты.
– Грем ал Ларм. – Выскочив из своей каюты, перегородил путь следователю. – Ваш стрелок. – Я интонацией выделил свое отношение к принесенной на мой корабль личности, ясно дав понять, чей это человек. – Все время будет находиться рядом с вашими людьми. – Ладонью конкретно указываю, что под этими словами я подразумеваю именно кондов. – В рубку он зайдет только перед возможным боем.
– Разумно, капитан Дим. Но я…
«Но я…» Да мне фиолетово! Я зол! Я очень зол! Я согласился на присутствие на борту умалишенного, но не безвольного! И на фоне этой злости в очередной раз прерываю следователя:
– Не перебивайте! Я не закончил. – Опа, обвинение в невежливости застало Грема врасплох, и у него даже заалели кончики ушей. Ему что, стыдно? Нет, у меня никогда не хватит сил понять этого человека! – И я требую! – Ничего себе!!! Не ожидал от себя такой смелости. Что-то требовать от Грема. Но слово не воробей, и я, поняв, что перегнул палку, сбавляю тон и продолжаю уже спокойнее: – Чтобы вы объяснили, почему стрелок без чувств. Вы понимаете, что если он на борту против своей воли, то это только навредит!
– О! Вы об этом, капитан. Не беспокойтесь. Орс Даст находится на борту сугубо добровольно. Он бы даже денег заплатил, только бы вновь подняться на борт нависа. Так что не беспокойтесь. Думаю, он скоро очнется.
Нет! А ответ на вопрос? Я же спрашивал «почему?». Но это место моей речи инспектор решил проигнорировать. Я напомню, пока достаточно зол, чтобы перечить ал Ларму:
– А почему тогда он в бессознательном состоянии, если, как вы уверяете, он на борт шел чуть ли не с песнями и плясками?
– О! Какое любопытное выражение «с песнями и плясками». Капитан, а где вы его впервые услы…
Да роди он ежа! Ну как с таким разговаривать?!
– Грем. Ответьте все же на мой вопрос, я вас прошу.
– А! Простите, капитан. Орс Даст шел по взлетному полю, как вы метко выразились, «с песнями и плясками». – Грем аж зажмурился, будто катал на языке это новое для себя выражение и получал неописуемое от этого удовольствие. – Как внезапно, нет, и правда внезапно, я не заметил причины почему – он кинулся вперед, вырвавшись из рук кондов. – Ничего себе, сколько у этого щуплика сил-то? – Заметался по полю. Проорал что-то невнятное, из чего я смог разобрать только: «Древние, вы услышали мою мольбу!» А потом забился в конвульсиях и изошел слюной. Ивир не помог. Так что это скорее всего психическое что-то. Я удовлетворил ваше любопытство, капитан?